— Ты. Джаред! Джаред, пожалуйста.
— Я не могу насытиться.
Он трахает меня так сильно, что у меня стучат зубы.
— Пожалуйста!
Неистовый рык проносится по комнате, и Джаред кончает. Я сжимаюсь вокруг него в самом умопомрачительном оргазме в моей жизни.
Джаред продолжает трахать меня жесткими толчками, все время рыча.
А потом я каким-то образом оказываюсь на животе, его тело накрывает мое, его дыхание обжигает мое ухо. Он целует, облизывает и покусывает мою шею, все еще вгоняя в меня свой член, но уже более нежно.
— Ты как? — бормочет он.
На мгновение не могу ответить, мне не хватает воздуха, я слишком переполнена. Он тут же переворачивает меня на спину. Его глаза снова стали зелеными, а взгляд — обеспокоенным.
— Я в порядке, — удается вымолвить мне. — Всё отлично.
Он хмурит брови, поворачивает мои бедра то в одну, то в другую сторону.
— Я поставил тебе синяки.
— Мне все равно, — улыбаюсь я.
Но на его лице написано страдание, и он проводит рукой по волосам.
— Мне не все равно.
Я хватаю его за футболку и притягиваю к себе для поцелуя.
— Перестань вести себя глупо. Мне понравилась твоя агрессия.
Он удивленно приподнимает брови и вдыхает.
— Правда?
— Ага.
Джаред поднимает мое колено и снова направляет член к моему входу. Я вздрагиваю, когда он глубоко входит, потому что… да. Я уже получила немало.
Он замечает мою дрожь и тут же отстраняется.
— Черт, детка. Я должен уйти. — И начинает надевать боксеры.
Я сажусь, натягиваю на себя одеяло, как будто оно защитит меня от его ухода.
— Я говорил серьезно, когда сказал, что буду трахать тебя всю ночь. Я действительно не смогу остановиться. И боюсь, что в следующий раз случится что-то плохое. Хуже, чем синяки. — Он натягивает джинсы и застегивает их. — Поверь мне, я хочу остаться. Но не могу иначе. Ты мне слишком дорога, чтобы так рисковать твоей жизнью.
Джаред останавливается и целует меня. Я ожидала быстрого поцелуя, думаю, что именно этого он и добивался, но внезапно захватывает мой рот с той же агрессией, что и мое тело, его язык проникает между моих губ, а рукой удерживает меня в цепкой хватке за затылок.
Джаред ругается, когда отстраняется.
— Мне нужно идти. — В его словах слышится срочность, как будто он — бомба замедленного действия, которая вот-вот взорвется. — Правда.
— Хорошо.
Я не могу скрыть свое разочарование. Свою печаль.
Джаред видит это, и сожаление мелькает на его лице, но затем он уходит, не оглядываясь, и с ревом уезжает на своем мотоцикле.
Я не могу остановить слезы, стекающие по щекам.
Конечно, он ушел. Я с самого начала знала, что все так и закончится.
Джаред
— Черт!
Я вытаскиваю дрель из фанеры и вырываю сломанное сверло. Это уже четвертое, которое сломал, слишком сильно надавив на дрель. Сегодня я работал всю ночь и весь день над складом Анджелины. Я оборудовал студию, с пружинным деревянным полом, зеркалами и турниками. Она сможет преподавать там танцы, если захочет проводить занятия, или использовать ее как место для репетиций. Основная часть склада — это место для выступлений. Здесь мы с Треем сейчас и работаем. Я заканчиваю сцену.
Все, что угодно, лишь бы не вернуться к Анджелине и не отметить ее. Трей был прав — полнолуние вызвало желание.
Она определенно моя пара.
Поэтому трансформация склада становится еще более важной. Склад и мое преображение.
Я пытаюсь взглянуть на себя глазами ее родителей. Стали бы они смотреть на меня иначе, если бы я тренировал неблагополучную молодежь? Или они по-прежнему видели бы просто парня, украшенного татуировками, который зарабатывает на жизнь кулаками?
Того, кто позволяет их дочери ездить на мотоцикле в платье?
Я такой дурак. Я подверг ее опасности сначала на мотоцикле, затем прошлой ночью вместе со мной. Но намерен доказать ей и ее родителям, что я достоин.
И тогда, возможно, смогу удержать ее, не ставя на нее метку. Я могу просто исчезнуть во время полнолуния. Держать дистанцию ради ее безопасности.
Полнолуние наступит через два дня. Паркер назначил первый бой на завтрашний вечер, что дает участникам-волкам — моей стае — преимущество. То есть если мы будем драться с другими видами перевертышей.
— Эй, Джаред, как тебе нравится? — Трей на лестнице, подвешивает оборудование для воздушного танца, который задумала Анджелина.
— Да, выглядит неплохо. Повесь все три штуки так же.