– Это очень печально, – заметила я, подходя ближе и вставая по другую сторону окна. Теперь между нами было не более двух метров лунного света. – Но, наверно, никто из нас полностью не свободен. Вот за стеной праздник, а мы стоим тут во мраке и смотрим через стекло на черное небо.
Он понимающе улыбнулся. От этого в груди неожиданно стало тепло.
– Как раз здесь мы с вами вольны делать то, что хотим, – раздался через мгновение ответ. И антрацитовые глаза едва заметно сверкнули алым. – Свободны не быть там, где нас ждут.
– Наверно, вы правы, – улыбнулась я в ответ.
Повисла тишина, но она не была гнетущей или тяжелой. Напротив, с каждой секундой, что мы молчали и смотрели друг на друга, вокруг будто разогревался воздух, входя в легкие едва заметным, огненным ядом.
И вдруг мужчина многозначительно произнес:
– Кроме того, что бы ни заставило вас покинуть ужин, на мой взгляд, это не должно мешать развлекаться. Вы согласны?
И тут же протянул мне руку. Льдисто-белый свет сверкнул на черной перчатке.
Я ничего не могла понять, растеряно хлопая широко раскрытыми глазами.
– Станцуете со мной, Лилиана? – едва заметно улыбнулся он, видя мое замешательство.
В голове, словно эхо, повторилось мое собственное имя, сказанное его тихим, пронизывающим голосом. Мурашки прокатились по спине обжигающей волной.
А вокруг все также разливалась оглушающая, почти звенящая тишина.
– Без музыки? – удивилась я.
Мужчина улыбнулся шире. Потом сделал шаг к окну, с силой повернул тугие ручки и распахнул тяжелые створки.
Оказалось, что балкон приемной залы, где проходил званый ужин, располагался за поворотом стены, всего в каких-нибудь двух десятках метров впереди. И тонкая, немного приглушенная мелодия, доносящаяся с балкона, мгновенно ворвалась в темную комнатку.
Мужчина снова протянул руку, и теперь одна его бровь была вопросительно приподнята.
Я не смогла сдержать ответной улыбки. В виски ударила кровь, возбуждая каждый нерв.
Это было так странно! Неужели я могу танцевать в пустом темном помещении с мужчиной, который мне совсем не знаком? Под музыку, которой здесь нет?
Это казалось столь невероятным, что настроение мгновенно поднялось, заставив сердце застучать в горле.
Взгляд снова упал на черную перчатку, и на этот раз я смогла спросить почти игриво:
– Вы будете танцевать в них?
Мужчина прищурился в ответ, и красивые губы растянулись еще шире.
– А вы уверены, что действительно желаете, чтобы я их снял?
Вопрос прозвучал явно с каким-то подвохом. Но я никак не могла взять в толк, с каким.
– Несомненно! – ответила тут же. – Тогда я приму ваше любезное приглашение.
Теперь я уже открыто улыбалась во весь рот. Ощущение какой-то веселой авантюры пьянило не меньше, чем вино с пузырьками. Но еще больше заставляла сходить с ума улыбка этого мужчины. Его взгляд, который с каждым разом становился все темнее и жарче. Ярче, если это возможно для самых черных в мире глаз.
Медленно, не отрывая от меня своего колдовского внимания, мужчина поднял вторую руку и стал стягивать с ладони тонкую кожаную ткань. Палец за пальцем.
И через пару мгновение я коснулась его вновь протянутой руки.
Кожа к коже. Огонь в кровь…
Дрожь прокатилась по позвоночнику.
Он крепко обхватил мою кисть, словно боялся, что я вырвусь и убегу. И резко прижал к себе другой рукой, уверенно скользнувшей на талию.
Закружилась голова. В тот же миг я захлебнулась воздухом.
Так близко… Как в первый день…
Казалось, я слышу сквозь грудную клетку биение его сердца. Жар тела достигал моей кожи, и я вздрагивала, будто это по-настоящему могло обжечь.
Уже обжигало.
А потом он начал медленно двигаться.
Наши животы соприкасались, как и бедра, плавно скользя в незнакомом мне танце.
Я вообще не умела танцевать. Но почему-то сейчас это не имело никакого значения. Все движения мужчина делал за меня, оставляя мне просто кружиться рядом с ним. Вдыхать его запах.
Сходить с ума от желания прижаться сильнее… Вдохнуть глубже, зажмуриваясь от удовольствия…
По щеке скользило его горячее дыхание. Полные, дерзкие губы опустились настолько низко, что мне достаточно было слегка приподнять подбородок, чтобы ощутить их мягкость. Снова ощутить вкус.
В животе скрутилась тугая спираль, по венам потекло пьянящее напряжение.
Мужчина рядом со мной дышал все глубже и тяжелее. Его руки за моей спиной изредка шевелились, словно он что-то выводил пальцами на ткани платья. Что-то недоступное мне. Одновременно ладони все сильнее сжимались, вдавливая меня в мужское тело, заставляя скользить по нему, ощущая каждую мышцу.