– Я мог бы сыграть вашего брата, – произнес он, словно бы примеряя на себя эту роль.
– Да. – Ей стоило больших усилий скрыть от него свое облегчение. По крайней мере, он задумался над ее предложением. – Мы поступим просто, потому что простые варианты всегда лучше всего. Вы можете использовать свою настоящую фамилию, поскольку так вам будет легче запомнить. Никто не свяжет мистера Кейла с герцогом Лайонсом, особенно учитывая то, сколько написаний фамилии Кейл существует. А я буду мисс Кейл. Полагаю, это в любом случае привлечет меньше внимания, чем моя настоящая французская фамилия. – Лизетт прижала палец себе к подбородку. – Ох, но мне хотелось бы называть вас по имени, данному вам при крещении. Как вас зовут?
Ее дерзость заставила герцога поднять бровь, однако он произнес:
– Максимилиан.
О, как же хорошо поставлен был его голос!
– Не пойдет. Я буду называть вас Максом. – При виде его мрачного взгляда она добавила шаловливо: – Чтобы отвести подозрения. «Максимилиан» звучит слишком возвышенно для простого мистера Кейла, торговца хлопком.
– Торговца хлопком? Вы ведь сказали, что хотите, чтобы все было просто. Что я, к дьяволу, вообще знаю о хлопке?
– Вам не нужно ничего о нем знать; я сама уже знаю о нем достаточно. Дом однажды занимался делом, связанным с этой индустрией. Я с легкостью отвечу на любые вопросы, которые вам зададут.
– Точно. Уж это-то не будет выглядеть странным ни в малейшей мере, – произнес он с сарказмом. – А еще никто не заметит, что у нас разные произношения. И, упреждая ваше предложение, – нет, я не могу изменить свое произношение. В отличие от вас, я не привык играть роли.
Было ли это оскорблением? Еще одним намеком на нечестность ее семьи?
– Что значит «в отличие от вас»? Вы считаете, что я все время играю роли?
– Судя по всему, – ответил он сухо. – Вы, похоже, считаете, что в мире нет ничего проще.
– О, – сказала Лизетт, слегка смягчившись. – Что ж, это правда. Моя мать, знаете ли, была актрисой.
– А вы сами когда-нибудь играли?
Она залилась краской.
– Нет, но я знаю все техники. Я годами помогала маман готовиться к ролям.
И всегда хотела работать агентессой у Видока, притворяясь кем-то другим, путешествуя по экзотическим местам и внедряясь в высшие и низшие слои общества. Быть шпионкой. Это звучало так захватывающе!
Герцог посмотрел на нее взглядом, который она, в какой уже раз, не смогла прочесть.
– Все равно никто никогда не поверит, что мы с вами брат и сестра. Мы и говорим, и выглядим слишком по-разному. – Его голос стал похож на тихую, но резкую барабанную дробь. – И могу вас заверить, что у меня никогда не выйдет относиться к вам как к сестре.
– Потому что я настолько ниже вас по социальному положению? – вскипела она вновь.
– Потому что вы настолько красивы. – Увидев, что она напряглась, герцог добавил печально: – Я не могу притворяться, что не заметил этого. И, насколько мне известно, братья не должны замечать подобных вещей в сестрах.
Его прямота застала Лизетт врасплох, и она почувствовала, как сквозь выстроенную стену недоверия начинает проникать тепло. Лизетт боролась с этим ощущением. Вероятнее всего, он пытался добиться своего лестью, увидев, что угрозы не работают. Он явно думал, что она потеряет голову от мысли о том, что герцог считает ее красивой, и согласится пойти на уступки.
Наглая тварь.
– Не важно, поверят ли в это люди. Не зная, кем мы являемся на самом деле, они могут строить любые догадки. Мы – двое относительно анонимных путешественников. Никто не привяжет настоящую меня к настоящему вам. Да меня вообще вряд ли кто-то знает. Я вернулась в Англию всего полгода назад.
Герцог склонил голову набок.
– И все же вы отошли от двери, чтобы ваши соседи не увидели, как вы говорите со мной в ночной рубашке и пеньюаре.
Ее щеки вновь вспыхнули.
– Это другое. Я не могу позволить, чтобы мои соседи распускали обо мне слухи, потому что это может плохо отразиться на «Расследованиях Мэнтона».
– Точно, – протянул он.
– И мои соседи не поедут дилижансом до Брайтона и не сядут на паром до Дьепа. Если я не поеду вместе с вами в вашей карете до трактира «Золотой крест», никто ничего не заподозрит. Мы прибудем туда по отдельности и позволим Шоу разобраться с моими соседями. Он умеет рассказывать истории. Он-то как раз является профессиональным актером.
– Ваш дворецкий – актер? – произнес герцог, не веря своим ушам.
– Ну, он не совсем дворецкий. Он у нас скорее и швец, и жнец, и на дуде игрец. Но актер он превосходный. Так что, как видите, волноваться не о чем.