Где Кармелита?
Нужно позвать врачей, медсестер, нужно выйти к ним, они скажут.
И тут же посмеялся над своей наивностью — врачи никогда не говорят правду больным. У них это называется — беречь больного. Скажут: "Да что вы, не волнуйтесь с ней все в порядке. Пока вы были без сознания, сто раз прибегала. А теперь уехала куда-то".
Где же Кармелита???
Эх, твою мать! Сейчас бы вскочить на Торнадо и умчаться к Кармелите узнать, что с ней. Увидеть ее, обнять…
Торнадо, мой Торнадо, где ты сейчас травку пощипываешь?
И тут Миро показалось, что он услышал знакомое ржанье.
Не может быть, наверно, послышалось.
Но ржанье стало громче. Его уже ни с кем не спутаешь — это Торнадо! Миро встал с кровати. Встать было тяжело — но ведь он мужчина, должен терпеть.
Подошел к окну. Да, верный хвостатый друг был здесь, сразу за невысоким забором, окружавшим больницу.
Миро вернулся к кровати. На тумбочке у изголовья лежал блокнотик и ручка. Четким детским почерком Миро вывел: "Спасибо".
Коротко получилось, неуважительно. Отписка какая-то. Люди ему все-таки жизнь спасли.
"…большое", — дописал Миро. Потом перечитал все сначала. "Спасибо большое". Тоже как-то неправильно получается. Смотря с какой интонацией читать — еще, чего доброго, можно принять за издевательство.
Надо как-то объяснить свой побег. Ну, не скажешь ведь, что поехал Кармелиту искать!
Эх, ладно — думать некогда. Торнадо ждет. Да и врачи-медсестры скоро прийти могут.
"Поехал долечиваться к своим. Миро", — быстро накарябал цыган.
Еще раз прочитал все:
"Спасибо большое.
Поехал долечиваться к своим.
Миро"
Все понятно, но только как-то по-детски получилось. Чтобы добавить серьезности, приписал к имени отчество: "Бейбутович".
Потом открыл окно, порадовался, что палата на первом этаже. И что у окна кусты — никто не заметит. Аккуратно спрыгнул на землю. После этого стало так больно, что чуть опять не потерял сознание. Посидел натравке, отдохнул, пошел к забору. Нашел в нем доску с проржавевшим гвоздем. Сильно ударил по ней. И уже через мгновение был на свободе.
Торнадо, увидев раненого друга, сел перед ним. И после того как Миро взобрался на хребет, аккуратно встал и пошел к табору, бережно, чтоб не растрясти больного.
Миро, увидев, что его везут не туда, куда он хотел, скомандовал:
— Куда ты, Торнадо? Хороший мой, нам в слободу надо, в Зубчановку. К Баро, к Зарецкому. Мы Кармелиту ищем.
Но конь не стал его слушать. Что взять с больного человека? Сам не знает, что ему нужно. Какая Кармелита? Там в Зубчановке злой Сашко, злой Баро. Их дом в таборе, что у леса. На свободе!
Глава 21
Еще недавно этот театр все называли заброшенным. А теперь… Нет, всего Света не видела, но тот угол, где были вывешены ее картины — казался ей самым чудесным местом в мире.
А может быть, просто ей очень нужно было порадоваться чему-то. Ведь так не хотелось вспоминать о ссоре с Кармелитой. Так не хотелось думать о том, что Максим арестован и сидит сейчас за решеткой… Очень хотелось немного порадоваться.
Тем более что радоваться было чему. Вон как Антон расстарался. Сказал — сделал. Как же приятно, смотреть на свои картины, когда они не стоят рядами в студии-мастерской, а развешаны в общественном месте — для всех. Какое же это счастье. Понимать, что все увидят твою работу. Порадуются вместе с тобой, попереживают…
— Ух! Мне просто не верится. Антон, неужели все это для меня?
— Да! Это все для тебя.
— Здорово, и главное, по-моему, все со вкусом… И сделано, и подобрано.
— Ты знаешь, я уверен, что эта выставка пройдет на "ура!" И тебя оценят по достоинству.
— Ой, боюсь, боюсь, боюсь. Правда, страшно.
— Конечно, всегда страшновато, когда знаешь, что тебя вот-вот должна нагнать слава. Всемирная.
— Антон, Антон… Знаешь, мне кажется, что я еще не совсем готова к всеуправской славе. Не говоря уже о всемирной.
— Ну хорошо. Будем готовиться понемногу.
— Подумаем…
— Главное — больше не думать по поводу плохих друзей и хороших подруг.
Правда?
— Правда.
— Давай лучше будем думать о нас.. — Давай…
Миро в таборе аккуратно сняли с лошади, отнесли в трейлер к Бейбуту и отдали в опытные руки Рубины. А она уж в несколько секунд приготовила ему целебный отвар из ей только ведомого набора трав. Но Миро не хотел пить. Все спрашивал: "Где Кармелита? Где Кармелита? Где Кармелита?"
— Не волнуйся! — строго сказала Рубина. — С ней все хорошо. Сам-то лечись, отходи. Раненый конь за здорового не скачет!