— Конечно, мы же с тобой не чужие люди. В одном таборе живем.
— А Кармелита, стало быть, все же ближе. Если Она тебе снится, хоть и не живёт с тобой в одном таборе. Почему так происходит, Миро?
— Люцита, пожалуйста, не начинай все с начала.
— Да нет. Я просто хочу понять, почему ты выбрал ее. Ее, которую не видел много лет, которую совсем не знаешь. Почему не меня, с которой всю жизнь прожил бок о бок.
— Может быть, именно поэтому.
— Почему?
— Потому что слишком хорошо тебя знаю.
В глазах у Люциты мелькнула дикая искорка. Казалось, окажись сию секунду под рукой кирпич, голову размозжила бы, не думая.
Но кирпича под рукой не оказалось, и Люцита просто вышла из трейлера, громко хлопнув дверью.
"Бедный папин трейлер! — подумал Миро. — Надолго ли его хватит, наши хлопанья терпеть?"
Глава 22
Новый день принес Бочарникову свежие новости. Во-первых, удалось прочитать имя, выгравированное на ружье и тщательно кем-то зацарапанное.
Мирчу. Хорошее имя, симпатичное. Вполне цыганское.
Андрей Александрович тут же позвонил в паспортный стол — попросил девочек проверить (им же не трудно), нету ли в Зубчановке цыгана по имени Мирчу. Или кого-нибудь с отчеством Мирчуевич. Потом позвонил в ЗАГС, попросил девочек посмотреть (им ведь тоже это не так тяжело), после того как цыгане осели в Зубчановке, не умирал ли кто с именем Мирчу или отчеством Мирчуевич.
Потом перезвонил еще раз и уточнил насчет отчества: Мирчуевич или Мирчуевна! А то девочки исполнительные — они ведь в точности сделают то, что скажут. Будут искать исключительно Мирчуевича. А шаг в сторону Мирчуевны — ни-ни!
Вторая бумага была менее полезной — сообщалось, что согласно данным баллистической экспертизы, ружье чистое, никаких преступлений на нем не висит. Ну что ж, и на том спасибо, как говорится, отрицательный ответ — тоже ответ.
Значит, ружьишко чистое! Из сундуков. Хорошо… Вот только, если предположить, что Максим действительно из него стрелял, откуда оно у него взялось?..
За размышлениями, пусть даже и не столь глубокими и судьбоносными, время прошло незаметно. И вот уж девушки отчитались — нет в цыганской слободе ни Мирчу, ни Мирчуевны, ни Мирчуевича.
И не было никогда — это выяснилось уже в следующем телефонном разговоре…
Дубль-пусто.
И что дальше?
Нужно потрясти таборных. Причем лучше приехать к ним самому. А то кочевые цыгане народ горячий — чуть что не так, с места снялись и поминай, как звали. А так есть хоть какая-то надежда застать их врасплох. И выяснить насчет загадочного Мирчу и его ружья.
Утро принесло облегчение. Неожиданно появилась полная уверенность в том, что все будет хорошо. Непонятно отчего, непонятно как, но будет. Первым делом нужно съездить в больницу к Миро, — решила Кармелита.
И тут выяснилось (из табора отцу звонили), что жених ее уже не в больнице, что он на Торнадо в табор прискакал, и Рубина его лечит. Вот те раз. Ну и Миро! Настоящий цыган: едва живой — и уже на коня, к своим!
Кармелита оседлала Звездочку и поскакала в табор.
Звездочку привязала недалеко от Торнадо. Пусть поговорят старые друзья по-своему, по-лошадиному.
У трейлера Кармелиту встретил Бейбут, он курил.
— Здравствуй, Бейбут.
— Здравствуй, Кармелита. Она тихонько зашла внутрь.
— Миро! Ты зачем из больницы сбежал? У тебя рана серьезная, тебе нужна помощь врачей…
— Не могу я там… А врачи? Наша Рубина — лучший врач на свете, ты же знаешь. И потом, здесь среди своих я быстрее на поправку пойду.
— Тебе же перевязки нужны… Еще пару дней полежал бы, хотя бы чтоб рана затянулась.
"Да я из-за тебя оттуда сбежал!" — хотел сказать Миро, но гордость не позволила.
— Кармелита, пойми, тошно мне в больнице! На волю захотелось! А уж когда я в окне Торнадо увидел…
— Я не знаю, кто из вас больший сумасшедший: ты или Торнадо…
— Конечно я. Торнадо — мальчик послушный… — рассмеялся Миро. — А я — нет, оттого, наверное, и пули получаю.
Кармелита нахмурилась.
— Знаешь, Миро, я ходила в милицию, чтобы поговорить с Максимом.
— Зачем? — насторожился жених.
— Все указывает на Максима, но он говорит, что не стрелял.
— Я тоже так думаю, — очень серьезно сказал Миро. — Максим врать не станет.
— Правда? Ты так думаешь? — обрадовалась Кармелита и тут же взяла свою радость под контроль. — Знаешь, я ему тоже верю. Но, с другой стороны, если не он, то кто еще хотел тебя убить?
— Не знаю, я тоже об этом думаю… Кому я мог настолько помешать? Кому?