— Мы со всеми попрощались на Южной лужайке перед вертолетом, как всегда, в пятницу, когда мы улетаем на уик-энд в Кэмп-Дэвид. Из Кэмп-Дэвида мы на другом вертолете долетели до частного аэропорта Пола Мортона в Вирджинии, а уже оттуда небольшим военным самолетом до острова.
— А где же был Дик с его бдительным штатом во время вашего уик-энда?
— Уехал. Дик оставил нам кучу вкусной еды: икру, шампанское, мясо для шашлыков. Секретная служба, естественно, до нашего появления обшарила его дом. Я сама готовила для нас двоих. Мак утром приносил мне завтрак в постель. Марийка, ты можешь себе представить? Мы впервые были только вдвоем после президентских выборов. Я так счастлива, что могу разреветься. Мы говорили все ночи напролет и целые дни. Словно мы вернулись опять в те славные времена нашей молодости и снова были близки. Этого нельзя выразить словами.
— Вы — мои влюбленные голубки! — Марийка представила, как же хорошо вдвоем, как когда-то в Бостоне, и никто не прятался за каждым деревом, они не сдерживали своих чувств, о чем давно мечтали.
— В такую операцию вовлечено много народу: пилоты, агенты, персонал аэропортов, техники, медики, другие специалисты, призванные обеспечивать передвижение президента, его безопасность, связь, помощь в экстремальных ситуациях. И ни один из них не проболтался журналистам.
— Что вы делали днем?
— О, мы любовались бликами на воде, чудесным белым песком, и вокруг никого не было, ни одного любопытного глаза. Думаю, мы сможем устроить себе еще такой же праздник.
— Ты знаешь, это самый приятный звонок от тебя за многие годы. Но, думаю, что ты звонила не только для того, чтобы рассказать о бликах на воде.
— Я хотела тебя кое о чем попросить.
— Выкладывай. Для тебя — все что угодно.
— Пресса, особенно вашингтонская, которая считает, что мы принадлежим им полностью, взбесится, когда узнает, что мы провели всех. Я хочу, чтобы они обо всем узнали. Хочу, чтобы весь мир узнал: наш брак в полном порядке, и мы переживаем второй рассвет. Тогда, может быть, прекратятся все эти слухи о нас. Ты сможешь дать кому-нибудь "утечку" информации в Нью-Йорке? Сделай это для меня. Они считают себя ужасно проницательными. Пусть же знают, что я это все придумала и осуществила. Ты можешь шепнуть эту историю какой-нибудь Санд? Представляешь, какой шум начнется?
— Санд будет визжать от восторга. Это станет пиком ее карьеры, если она объедет корреспондентов в Белом доме.
— Отлично, вот и дай ей шанс прославиться.
Эви еще рассказала о своих приятных впечатлениях от отдыха, о Маке, общих друзьях, потом спросила о Джорджанне, и как идут приготовления к ее приему.
— Она очень серьезно относится к этому мероприятию, прием много значит для нее, ее можно понять. Это ее первый "выход в свет" в качестве жены Чонси. Она опасается, что его консервативная семья недовольна этим браком. Она хочет всем доказать, что ее вкус и социальное происхождение дают ей право стать на один уровень с Чонси.
— Потрясающе! Но ей не нужно никому ничего доказывать, он ее не на помойке нашел.
— Да, но мы обе знаем, насколько она щепетильна в таких вопросах. Его семья считает, что она должна ползать перед Чонси из благодарности на коленях. Они ждут ее провала, чтобы потом сказать: "Мы это предвидели заранее". Они убеждены, что Джорджанна "не подходит" их обожаемому Чонси, и я уверена, попытаются сделать все, чтобы разрушить этот брак.
— Пошли они к черту! Она стоит сотни таких, как они. О чем они беспокоятся? Джорджанна знает, как тратить деньги, она не расточительна, не тратится на золотые безделушки. Она хочет укрепить их брак, обожает Чонси… — Эви задумалась. — Ты знаешь, как я люблю всякие вечеринки. Жизнь в Белом доме — это сплошное пресс-шоу. А я обожаю веселые вечеринки с близкими друзьями. Очень хочется вместе с Маком прийти к Джорджанне. Это помогло бы ей уесть своих новых родственников.
— Ты не можешь, не беспокойся. Она все сделает отлично, как всегда.
— Ты никогда не думала, Марийка, какие же мы счастливые, что нам не пришлось никому доказывать, кто мы есть и откуда взялись? Нам наплевать было на то, что кто-то думает о нашем происхождении.
— Я стала часто об этом задумываться, — ответила Марийка. — Нам не приходилось стыдиться своих семей, нас воспитывали в уважении к добродетели, мы получили прекрасное образование. Это то, что называется "удачно родились", и мы не сделали ни единого усилия, чтобы заслужить такое положение, добиться его, быть достойными счастливого случая…
— Марийка, — Эви неожиданно прервала ее, — извини, мне надо идти. Я должна поговорить с Маком прежде, чем он улетит в Деневер. Передай Джорджанне, что я по-прежнему люблю ее, а тебе — успехов.