Карета, качнувшись, остановилась, и Гаррик раздраженно заворчал. Какие еще неприятности ждут его теперь? Он вылез из экипажа и поднялся по ступенькам крыльца небольшого дома, который предоставил Мэри. Он был поглощен мыслями о леди Этвуд и пока не принял решения, как быть с предполагаемым намерением Уикома опорочить его репутацию. Гаррик тяжело вздохнул. Возможно, сон поможет освежить мозги, и тогда прояснится план дальнейших действий.
Ему даже не потребовалось доставать ключ из кармана, так как Карстэрс открыл парадную дверь, когда Гаррику оставалось преодолеть оставшиеся две ступеньки крыльца. Он протянул дворецкому цилиндр и трость и направился к лестнице, ведущей наверх. Гаррик не успел коснуться ступеней, когда дворецкий нарочито кашлянул.
— Простите, милорд, но мисс Мэри хотела бы, чтобы вы уделили ей немного времени.
— Сейчас?
Гаррик достал карманные часы. Было только без четверти шесть утра. Мэри обычно просыпалась и вставала, как и он, довольно рано, но не настолько. Гаррик нахмурился. Чем вызвана такая безотлагательность? Неужели Уиком оказался настолько глупым и бесцеремонным, что позволил себе посетить ее без предупреждения? Домашний персонал получил строгие инструкции не пускать никого в дом без разрешения его и Мэри. Сон придется отложить.
— Где она? — спросил он, встретив стоический взгляд дворецкого.
— В гостиной, милорд.
Кивнув, Гаррик направился в гостиную, где Мэри обычно проводила большую часть времени, занимаясь с домашним учителем, которого он нанял для нее. Когда он вошел в комнату, Мэри уже ждала его. Она вскочила на ноги с выражением беспокойства на лице. Светлые волосы были собраны модным пучком на затылке, а дневное голубое платье прекрасно оттеняло кремовый цвет ее лица. Хотя Гаррик знал, что другие мужчины сочли бы ее изысканной, однако сам никогда не испытывал возбуждения в ее обществе. Он решил позаботиться об этой девушке с условием, что их отношения будут строго платоническими.
— Доброе утро, Мэри. Сегодня ты встала необычно рано.
— Я хотела поговорить с тобой. — Она выглядела явно взволнованной.
Он нахмурился, но тем не менее заставил себя улыбнуться.
— О чем? Тебе не понравилось, как готовит новая кухарка?
— О нет. Миссис Бордвин прекрасно готовит. — Немного поколебавшись, она наконец решилась: — Вообще-то мне необходимо сказать тебе, что я собираюсь выйти замуж.
Если бы она достала ружье и выстрелила в него, он не был бы так ошеломлен. Что, черт возьми, происходит в его жизни? Сначала он узнает, что общество всячески пытается выведать информацию о его любовнице, а теперь вот Мэри заявляет, что покидает его ради другого мужчины. Впрочем, нет, она сказала, что выходит замуж.
— Кто он? — Невозможно было скрыть резкие нотки гнева в его голосе, но он был слишком расстроен, чтобы обращать на это внимание.
— Джереми… мистер Раут.
Гувернер. Боже, ему наставил рога какой-то гувернер. Впрочем, нельзя наставить рога тому, кто не вступал в брачные отношения. А они с Мэри никогда не были в таких отношениях. Фактически он никогда не был близок ни с одной женщиной. Достигнув двадцати девяти лет, он до сих пор не знал, желанен ли он, не будет ли отвергнут. Гаррик внутренне содрогнулся.
Но какое это имеет значение? Разве его волнует, что думают о нем? Он не намерен объясняться перед кем-то. Грубый голос его дяди звучал в голове так отчетливо, словно тот находился в комнате рядом с ним. «Ты лишь наполовину мужчина, парень. Ни одна женщина не захочет иметь дело с тобой. Ты никогда не поймешь, что значит быть настоящим мужчиной».
— Понятно, — с горечью произнес он, глядя на Мэри.
— О, Гаррик, пожалуйста, не сердись. Мы не думали, что это может случиться. Но случилось.
Он хорошо знал Мэри и верил, что девушка не способна лукавить. Внезапно он успокоился и пристально посмотрел на нее.
— А он знает всю правду о тебе?
— Да. — Она кивнула, и легкая тень омрачила черты ее лица. — Я все рассказала ему. Он любит меня, несмотря ни на что, и хочет взять меня с ребенком. Он любит Дэви как своего собственного сына.
Упоминание о крестнике заставило сердце Гаррика сжаться. Естественно, Мэри заберет мальчика с собой, и осознание этого глубоко ранило его. Дэви стал для него сыном, какого он никогда не имел. Ребенок был рядом с ним с самого рождения, и Гаррик любил его и заботился о нем. Расстаться с ним будет нелегко. Проклятие, он не желал никаких изменений в своей жизни. Он хотел, чтобы все оставалось как есть.