— Все обошлось, вахнут, тебе и ей нужно тёплое питье, чтобы не было обезвоживания. Отдыхай и согрейся, а я позабочусь, чтобы девушку переодели в сухое одеяние, — лекарь обратился к вахнуту.
— Я сам, оставь Альбисс. Принеси всё необходимое для неё.
Хаук взял Алию на руки и шатаясь пошёл в каюту.
Войдя в своё жилище, он плотно прикрыл дверь, уложил Алию на кровать и сбросил с себя мокрое тряпьё. Тут же быстро стянув с девушки платье, Хаук принялся растирать её ледяное тело. Не обращая внимания на боль во всех мышцах, на усталость он продолжал разминать, тереть и мять без передышки разгоняя по её телу кровь и тепло. Алия была в сознании, но очень слаба.
— Больно, — прошептала она.
— Потерпи, Лисичка, так надо. Больно от того, что ты долго пробыла в ледяной воде. Это пройдёт.
Тут постучали и, мужчина набросив одеяло на обнажённое тело девушки и натянув штаны, открыл дверь. Альбисс вошёл в каюту, неся большой кувшин с тёрпко пахнущей жидкостью. Хаука мучала жажда, поэтому он тут же припал губами к кувшину и жадно стал пить, опустошив наполовину.
— Что за варево ты притащил, Альбисс? — поморщился Хаук, — Смердит, как моча тролля и по вкусу не лучше.
— Будете пить оба, оно поможет восстановить силы и избавит от огневицы, — ответил тот.
Хаук, отлив в кухоль отвар, поднёс его к губам девушки. Она сделала несколько глотков и закашлялась.
— Не мёд, малышка, но придётся выпить, — говорил он.
Альбисс наблюдал с какой заботой мужчина поит хрупкую девушку и поражался той нежности, которая плескалась в глазах всегда сурового вахнута.
— Огневица? — тихо переспросил Хаук, когда измученная Алия скоро уснула.
— Да, — Альбисс поднял на вахнута светло-карие глаза. — О тебе господин я не беспокоюсь, ты здоров и силён, привычен к холоду, как все мы. Но…. твоя тала*…-лекарь в нерешительности умолк.
— Говори, как есть, — приказал вахнут.
— Ты спас девушку и она жива, но если за неё ухватится огневица, то я не могу обещать, что она останется с тобой. И ещё я не знаю как долго она пробыла под водой, это может плохо сказаться на её сознании.
— Что?
— Она может повредиться умом или потерять память. Что- то помнить или забыть всё. Так бывает.
— Альбисс…
— Может всё и обойдётся. Тебе нужен отдых и тепло. Закончится отвар, я принесут снова. Если поднимется жар, зови меня.
— Хорошо, ты можешь идти, — кивнул Хаук. — И позови ко мне Олафа.
Альбисс, поклонившись, вышел.
Хаук подошёл к большому, красивому, сделанному из дорогого красного дерева и оббитому серебром сундуку, который он сам подарил девушке, чтобы ей было куда складывать свои одеяния. Но поразмыслив, вернулся к своей одежде и выбрал, что потеплее. Одеть платье спящей девушке, чтобы не разбудить её, было бы сложно, а его рубаха и штаны вполне подойтут для того, чтоб ей было тепло. Вернувшись к кровати он осторожно одел Алию. Его одежда была для неё слишком велика и мужчина буквально укутал её ней и укрыл сверху тёплым одеялом. Скрипнула дверь, вошёл первый помощник.
— Ты звал меня, вахнут?
Хаук кивнул.
— Доложи о положении дел на судне.
— Борта и палуба зачищены, оставшийся на частях лёд продолжаем убирать. Повреждена фок-мачта и две реи. Заняты починкой. Некоторые паруса, что потрепало, меняем. Все люди целы. Ветер изменился на попутный и стало меньше штормить.
— Хорошо. А Инг?
— Уже в норме, пришёл в себя быстро, хорошенько его реей приложило, морда несколько дней будет синей.
— Ясно. Олаф, ты двое суток не спал, скажи, пусть тебя сменит сегодня на ночь Ульф. Поройся в моих сундуках, найди золотое обручье и передай от меня Альрику, в знак благодарности. Пусть Бджорг нынче хорошо накормит людей. Что с запасами воды?
— Три бочки были повреждены, вода не сохранилась. На тех, что целы остались неделю протянем. Часть запасов пищи пришла в негодность.
— Скажи рулевому, как только утихнет шторм, пусть держит курс на ближайший порт. Пополним запасы еды и чистой воды.
— Хорошо, вахнут, это всё?
— Всё.
Помощник развернулся, чтобы идти.
— Олаф, — остановил его мрачный голос вахнута и верзила обернулся. — Ещё раз станешь у меня на пути, и тебе не поздоровиться.
Олаф посмотрел на Хаука, увидел тяжёлый взгляд из под нахмуреных бровей и понял, что тот не шутит.
Олаф мельком глянул на спящую девушку.
— Вахнут, — поклонившись, он вышел.
Хаук подошёл к ложу и откинув одеяло, лёг возле Алии, крепко обнял и тут же провалился в тяжёлый сон.