— Алия, мой Огонёк, — послышался родной знакомый голос.
Девушка обернулась и увидела свою мать. Рания, как никогда прекрасная и молодая, была сейчас так близко. Алия тут же было бросилась к ней в нетерпеливом порыве обнять горячо любимую мать, которую потеряла так рано. Чтобы вновь почувствовать её тепло, вспомнить ласку нежных материнских рук.
— Нет, деточка, — женщина предупреждающие подняла руку, останавливая Алию, — тебе теперь нельзя ко мне. Твоё время ещё не пришло.
— Но почему? — девушка с отчаянием протянула руки к матери.
— Так надо, — грустно, но твёрдо ответила Рания.
— Я хочу остаться с тобой, здесь, — Алия умоляюще сложила руки.
Алия не хотела возвращаться в тот мир, где было столько страдания, где она никому не была нужна и где навсегда потеряла того, кого любила. Там она могла быть лишь бесправной талой, потому, что жена у Хаука уже была, а видеть любимого в объятиях другой было бы тяжкой мукой. Нет. Она не хотела возвращаться.
— Есть то, что выше наших желаний, — ответила мать, будто прочитав её мысли, она покачала красивой темноволосой головой. — Ты нужна там.
— Нет, мама, поверь, я никому не нужна, никому, кроме тебя. Разреши мне быть с тобой.
— Это не мне решать. Алия, дочка, послушай меня, потому, что время наше на исходе. Теперь увидимся не скоро, лишь тогда, когда закончатся твои земные года…А они будут долгими, — Рания улыбнулась. — Больше я не приду.
— Нет! — отчаянно вскрикнула девушка.
— Я должна успеть сказать тебе нечто очень важное. Слушай меня внимательно детка и не перебивай. Таких как ты осталось очень мало. Бранны-люди Огня, народ, который был почти полностью уничтожен. Великий наградил их большим Даром. Ты также от рода Огня, Алия, ты-бранна и твой отец тоже… был.
— Что, я не понимаю ничего? — пролепетала девушка.
— В твоих жилах течёт Огонь, он будет послушен тебе если ты научиться повелевать им. Он-твоя сила и твой верный помощник. Он исцелит и восстановит твоё умирающее сейчас тело. Огонь-твоя вторая сущность, это редкий и великий Дар Алия, ты должна научиться владеть им и использовать его во благо. Северная Старуха поможет тебе, она давно ждёт тебя. Ты поймёшь всё со временем. Но времени у тебя для этого не много, не много. Тяжело тебе придётся, Огонёчек мой, — взгляд матери ласкал своей нежностью. — Время наше вышло, прощай моя девочка и помни, я люблю тебя. Всегда любила только тебя.
— Мама, — Алия протянула руку к исчезающему в дрожащем мареве видению, потянулась было за ним, но вдруг услышала откуда-то зовущий её, до боли любимый голос.
— Моя девочка, — взывал к ней Хаук, — моя любимая девочка. Алия. Не уходи, прошу тебя. Останься со мной. Не уходи, — он просил с такой мольбой и мукой.
Хриплый низкий голос был полон страдания и печали, Алия оглянулась и увидела Хаука. Тот сидел у ложа близ её тела: согнутая, как у старика, широкая спина, могучие плечи поникли, сильные руки сейчас вцепились в светлые волосы в каком-то невозможном порыве отчаяния. Она не могла вынести и одного вида его терзаний. Алия замерев, смотрела на Хаука, силясь понять, почему он так страдает. Ничего хорошего её не ждёт, если она вернётся. Что ж, пусть так. Пусть лучше будет плохо ей, но только не ему. И Алия сделала шаг к Хауку. Сначала робкий один, потом другой, всё быстрее и быстрее мчалась её душа ок этому убитому горем большому мужчине. Всё тело её внезапно вспыхнуло огнём, который побежал по венам, проникая в каждую клеточку. Но девушка не чувствовала боли, а только неудержимый бег жизни, живительный и наполняющий собой её всю."Огонь- твоя сила, твой помощник. Он исцелит…" вспомнила Алия и попросила: "Помоги мне".
Её тело казалось ей совсем чужим, непослушным и слабым. Сильно хотелось пить.
— Воды, — тихо попросила Алия, голос плохо слушался и получился лишь слабый хрип. Она удивилась, когда её губ тутже коснулась такая желанная влага, а сердце пустилось вскачь когда заботливый голос Хаука сказал:
— Я сейчас приподниму тебя и ты сможешь вдоволь напиться.
И когда мужчина аккуратно усадил девушку, подложив ей под спину подушки, Алия подняла тяжёлые веки, но образ Хаука расплывался.
— С возвращением, любимая, — услышала она его низкий, обволакивающий бархатом, голос.