— Не хочешь чего? — он пронзительно смотрел на неё.
— Не хочу твоей любви, твоей ласки, твоих объятий-Алия еле выдавливала из себя по букве, по слогу, запинаясь, сбиваясь, голубой фосфор его глаз разрывал девичье сердце. Она не смотрела на мужчину, чтобы он не смог увидеть глаз, наполнившихся слезами.
Повисло долгое молчание.
Глава 21
Я тебя так искал
Ни на кого не похожую
Пробежит дрожь по коже
Сердце снова сожжется
От твоих губ разум мой
Теряется по неволе
Касаться телами
Закрыть глаза
Не отпускать
Согреться молчанием
(baur karbon — закрой глаза)
— И ты думаешь, что я поверю тебе? — прервал гнетущую тишину Хаук и недоверчиво хмыкнул. — Те чувства, что ты мне дарила, называя любовью, не могут пройти вдруг, по щелчку пальцев. Я теперь и сам их познал, ты разбудила их во мне. Ты подарила мне крылья, Алия, научила меня любить, окрасила мой серый мир в яркие краски. Я стал дышать полной грудью и во мне теперь столько силы, что хватило бы на десятерых. С любовью к тебе я чувствую себя живым, мне снова есть для кого жить. Я люблю тебя, Лисичка, и мне это нравиться. Я люблю тебя так, как никого и ничто в этом мире. И не боюсь говорить об этом. Так чего же испугалась вдруг ты?
Алия не в силах была произнести ни одного слова. Чувства Хаука поразили её до глубины души. Она медленно подняла голову и мужчина увидел тёмно-синие омуты, полные влаги.
— Я докажу тебе обратное, — прошептал нежно Хаук, — Я покажу тебе самой, как ты ошибаешься, Алия.
Что было потом, Алия запомнит как чудесную сказку, как прекрасный сон, который, много дней спустя, долгими холодными ночами будет согревать её, и терзать. Поначалу она яростно отбивалась и отталкивала мужчину, сопротивляясь, уклонялась от его объятий. Она честно пыталась бороться и с собой, и с ним. Но его поцелуи неистово обжигали, умелые ласки сводили с ума, горячий шёпот пьянил. И Алия сдалась. Истосковавшееся по любви сердце, а тело по его рукам, предали её и потянулись к Хауку со всем пылом долго сдерживаемых чувств. Девушка раскрыла свои объятия, со всей страстью отвечая на его любовь, возвращая ему те же яростные ласки и нежность. Её стоны будоражили его кровь сильнее крепкого мёда, он сжимал её в своих горячих объятиях, рыча, чередуя поцелуи с укусами, тут же зализывая покрасневшие островки кожи. Они были похожи на диких голодных зверей, добравшихся наконец-то до желанной добычи.
Ночь прошла, как короткий миг, а рассвет рассеял чары своей тёмной сёстры. И Алия, будто очнувшись от нахлынувшего морока, отстранилась от Хаука, лениво перебиравшего длинными сильными пальцами пряди её волос.
— Полежи ещё рядом со мной, не поднимайся в такую рань, — мужчина игриво ухватил край её сорочки не давая встать с постели.
— Не надо, Хаук. Хватит и того, что мы совершили большую ошибку.
— Это нашу любовь ты считаешь ошибкой? — Хаук сел на постели.
— Да, от самого начала всё было неправильным, Хаук, как и забрать меня в твой мир. Я лишняя здесь, — девушка встала и начала одеваться. Хаук тоже поднялся.
— Любовь не может быть ошибкой, Алия. Или может ты считаешь, что твоя судьба была остаться возле изверга отчима?
— Я не знаю, где моя судьба, но она и не здесь. Мне не место возле тебя. Огневица выжгла всё в моём сердце. Оно пусто. Мне никто не нужен.
— И я не нужен тебе? — Хаук хотел взять её лицо в свои руки, чтоб заглянуть в глубины её души и там найти ответ, но Алия отступила на шаг, отрицательно качнув головой.
— Ни ты, ни твоя любовь, ни твоя забота мне не нужны, — твёрдо ответила девушка. Она сглотнула, стараясь заковать сердце в железо, чтоб не закричать, что все её слова неправда, что её место только рядом с ним, что её душа сгорает от любви к нему одному. Она собрала в маленький кулачок всю оставшуюся волю, чтоб не броситься в его объятия и тогда будь что будет.
— Я не верю тебе, ты всё это выдумала нарочно, — Хаук как-будто чувствовал её.
— Мы верим в то, что хотим, но не всегда наша вера бывает правдой.
— Сегодня ночью твоё тело пело для меня совершенно другую песнь. Так не притворяются.
— То только тело, душа моя пуста.
— Ты лжёшь, а я ложь чую за версту, у меня на неё звериный нюх, — он криво усмехнулся. — И я не сопливый дурак, вроде Инга, которого ты можешь водить за нос, — жёстко ответил Хаук.
Алия молчала, глядя в потемневшее голубоё небо его красивых глаз, запоминания их огонь, который всё ещё горел для неё.