«Что ж, если Кемаль так упрям, то и я, и его отец будем суровы. И если мальчик не согласится жениться, то царь просто прикажет ему это сделать. Посмотрим, сумеет ли мальчишка ослушаться повеления царя!»
И Алия отправилась в покои своего мужа. Надо заметить, что царица Алия была не только умна, но она еще была необыкновенно изворотлива. И, несмотря на то что царь Шахраман считал себя тираном и властителем, знала, как помочь мужу принять правильное решение. Вот и сейчас, спеша по залитым солнцем коридорам царских покоев, она мысленно репетировала речь, которая убедит царя Шахрамана выполнить ее волю.
Итак, царица вошла в покои мужа. Тот неспешно отложил мундштук кальяна и вопросительно посмотрел на жену.
Стоит отметить, что царь Шахраман тоже был и умен и изворотлив. Не менее, чем Алия. Чаше всего он прекрасно понимал, чего именно хочет царица, и, выполняя ее волю, доставлял таким образом удовольствие своей жене. Ведь он знал, что та никогда не просила о жестоком или о мести. А маленькие уступки со стороны мудрого мужа молодой жене всегда так приятны. Да, царь Шахраман и царица Алия составляли идеальную пару.
– Да воссияет над тобой светлый свод небесный!
– Здравствуй и ты, моя прекрасная жена! Чем ты хочешь порадовать меня?
– Боюсь, о мой муж и повелитель, что мне радовать тебя нечем.
Алия и в самом деле была и расстроена, и разозлена. А потому без утайки рассказала мужу все, что произошло со вчерашнего вечера.
– Даже ум и красота Алмас не тронули души нашего сына. Он познал женское тело, но остался холоден. Мне иногда кажется, о Шахраман, что он уснул каменным сном и не в силах пробудиться к нормальной человеческой жизни.
– Но, счастье моей жизни, что же мы можем сделать?
– Я думаю, царь, что мальчик может быть сколь угодно заносчив и бесчувственен, но при этом не посмеет ослушаться твоего приказа. Особенно если ты отдашь приказ этот на людях. В день большого праздника – День Трона – к нам съедутся эмиры, визири, вельможи царства. Пригласи на диван и нашего сына. И объяви ему свою волю. В другой день он бы посмел ее оспорить или просто ослушаться, но не тогда, когда на него смотрят десятки недобрых и завистливых глаз.
И подумал про себя царь Шахраман, что никто из его визирей, царедворцев и мудрецов не сравнится умом и хитростью с его женой. «Жаль, что женщина не может стать советником царя Ай-Гайюры. Но, с другой стороны, зачем мне советник, если моя жена так умна – и всегда готова дать мне мудрый совет?!» – такие мысли были, быть может, и недостойны царского разума, но приходили царю Шахраману в голову уже не один раз.
– Ты права, о звезда моего сердца. Я думаю, что мы так и поступим. День Трона наступит в следующее полнолуние – и вот тогда в присутствии гостей я и объявлю свою волю. Но скажи мне, любимая, что будет, если он согласится?
– Ты хотел сказать «не согласится»?
– Нет, милая, я сказал именно то, что хотел сказать. Что будет, если наш сын согласится жениться? Можем ли мы найти ему девушку, достойную его по разуму и рангу?
– О да, мой мудрый супруг. Мы сможем найти такую девушку. Это будет самой легкой и приятной из моих забот. Но скажи мне, а что мы будем делать, если он воспротивится твоей воле?
Царь задумался. Воспротивиться его воле – это было чудовищным проступком, а в глазах царя (но не отца) – настоящим преступлением. Однако Шахраману было ясно, что Алия уже думала об этом и знает ответ и на свой вопрос.
– Для начала, о моя звезда, я хочу услышать твой совет, – проговорил он после минутного молчания.
Да, царь и царица были идеальной парой – Алия прекрасно знала, что царь, ее муж, скажет именно это. Она улыбнулась и проговорила:
– Я боюсь, о царь, что наш сын слишком много узнал непотребного из разговоров твоих придворных. Ведь многие из них, хоть и называются мужчинами, но изнежены и разбалованы хуже юной девицы. Они непозволительно мало ценят женщин и при этом удивляются, когда те, пусть и дурнушки, пренебрегают своим «счастьем». Такие мужчины эгоистичны, неучтивы и похожи больше на женщин, чем сами женщины. А наш сын наслушался их причитаний, что женщины, мол, могут бросить любого, словно медяк на базаре… Что они непостоянны, что они глупы… И вот теперь, мой господин, я думаю, что настало время убедить его, что в жизни все устроено иначе.
Царь Шахраман слушал жену куда внимательнее, чем всех своих советников. Сам он, что естественно, не слышал никаких разговоров своих придворных, ибо те прекрасно знали самую главную фразу, ласкающую слух любого правителя – «слушаю и повинуюсь!».