Впрочем, как раз это меня не пугало. Я оперлась на край умывальника, почувствовав, что могу потерять контроль над собой. Меня пугала сила моих собственных ощущений. Он увидел во мне то, чего я сама в себе увидеть не смогла. И мне это нравилось. Мне нравилось подчиняться ему. Я никогда еще не чувствовала себя такой беспомощной и такой бессильной, и, видит Бог, я никогда не была так возбуждена. Он контролировал буквально все, даже мой оргазм. Я снова посмотрела в зеркало и с трудом узнала лицо, которое там увидела.
Пэш начала приходить в себя. Я решил предоставить ей свободу действий, чтобы она не чувствовала себя угнетенной. Она должна была самостоятельно принять решение остаться со мной на всю ночь. Необходимо было как-то определиться с этим.
Несмотря на то что я понимал, что ей необходимо какое-то время, чтобы привести себя в порядок, мне не давала покоя мысль, что, черт возьми, она так долго там делает? Я давно допил свое шампанское и не решался наполнить бокалы до ее возвращения.
Я повесил свои брюки в шкаф рядом с пиджаком. Вспомнив, что в нагрудном кармане пиджака лежит еще несколько презервативов, я достал их и положил на столик рядом с кроватью. После этого я поднял с пола ее белье. Я слышал, как течет вода в ванной, из чего можно было сделать вывод, что она еще не закончила. Поэтому я решил доставить себе удовольствие.
Сначала я разложил отдельно пояс и трусики. Потерев чулок о свою щеку, я уловил едва различимый запах ее тела. Ее трусики были влажными. Я поднес их к своему лицу и вдохнул их сладкий аромат. Аккуратно сложив белье, я поместил его на комод рядом со своими плавками.
Как раз в тот момент, когда я раздумывал, стоит ли постучать в дверь и спросить, все ли в порядке, она вышла ко мне. Я спросил:
— Все в порядке?
Она не спешила с ответом. Я ждал.
Положив сумочку обратно на комод, она остановила свой взгляд на нашем белье, лежавшем рядом. Повернувшись ко мне лицом, она произнесла:
— Прежде чем между нами что-либо произойдет, нам нужно поговорить.
— Ты так серьезна, — сказал я, надеясь, что правильно оцениваю сложившуюся ситуацию. — Что-то не так? — И снова ответ последовал не сразу. Я подошел к ней и обнял за плечи, теперь уже по-настоящему волнуясь. — Пэш, что случилось? Расскажи мне.
Я не знала, с чего начать. Как я могла рассказать Ивану о своих чувствах, если сама до конца в них не разобралась? Я молила Бога, чтобы Иван набросил на себя хоть что-нибудь. Видеть эту грудь так близко… У меня снова закружилась голова. Я поняла, что прижимаюсь к нему. Он обнял меня.
На мгновение мне показалось, что она потеряет сознание, и я подхватил ее.
— Иди сюда, давай присядем.
Кровать оказалась единственным местом, где мы оба могли сесть. Почему, черт возьми, в таких номерах никогда нет диванов? Я подвел ее к кровати, и мы сели.
— А теперь, малышка, рассказывай, что стряслось. С тобой правда все в порядке?
— То, что произошло между нами, — это было так неожиданно.
Казалось, ей трудно говорить, но я не мог понять почему.
Мне стало не по себе при мысли, что могло что-то произойти, пока она была в туалете.
— Я причинил тебе боль?
— О нет, вовсе нет. Я в порядке.
— Уже лучше. Но ты так расстроена.
— Я не хочу, чтобы ты так волновался. Просто я не уверена.
— Не уверена в чем? — Я действительно не мог понять, о чем идет речь.
— В том, что произошло, в своих ощущениях.
— Пэш, говори яснее. Я не понимаю, о чем ты.
— Иван, ты был прав, мне это нравилось. Ты держал меня, не давая даже пошевелиться, и мне это нравилось. Я хотела оттолкнуть тебя, может, даже плюнуть тебе в лицо, но мне было так хорошо! Это пугает меня!
Так вот оно что! Она выглядела так, будто только что созналась в смертном грехе. Я посмотрел в глаза самой страстной женщины, которую только встречал, твердо решив, что это не последняя наша с ней ночь.
— Пэш, это нормально, что тебе понравилось. Мне это тоже нравится.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что мне нравится командовать, управлять ситуацией.
Я не знал, как мне сказать это так, чтобы мои слова не прозвучали грубо, и я попытался выразиться литературным языком.
— Я люблю доминировать.
Мы сидели на кровати лицом друг к другу. Я положил свою руку поверх ее руки, и она посмотрела на меня.
— Это значит, что я люблю подчиняться?
Она знала, как это называется, но не ожидала, что у нее при этом будут такие ощущения.
— Нет, это всего лишь означает, что тебе нравится, когда кто-то другой командует парадом.