— Я слушаю, — бодро крикнула в неё Софа.
— Мам, это я, — услышала она глухой голос дочери.
— Ты чего звонишь, Викуля?
— Мама… У нас беда!
У Софы затряслись руки.
— Что-то с тобой?
— Нет, — едва слышно ответила Вика, — бабушка умерла…
— Что ты сказала? — переспросила Софа, словно пытаясь оттянуть момент понимания услышанного.
— Бабушка умерла, — так громко повторила Вика, что даже дежурная услышала и вскочила со своего места, скривив лицо в жалобной гримасе.
— Как… умерла? Ничего не понимаю… Что случилось? — едва подбирая слова, шептала Софа.
На самом деле она не хотела ничего понимать и ничего слышать. В голове как колокол звенели слова дочери: Ба-буш-ка у-мер-ла… Какая бабушка, встрепенулась Софа. Мама умерла!
— Вика, я выезжаю, — собравшись, произнесла она, и положив трубку на телефон, повернулась к дежурной, которая продолжала стоять с лицом облачённым в фальшивую скорбь, — выпишете меня, пожалуйста.
Бабушка ещё до войны развелась, и осталась одна с двумя детьми. Поскольку развод был жёстким, то о своём реальном дедушке, Вика ничего не знала, даже его имя было вычеркнуто из семейной истории. А вот о дедушке с фамилией Райс она знала много, бабушка рассказывала…
Ещё не кончилась война, а на стройках во всех городах Советского Союза работали пленные немцы. Не обошло это приятное явление и их город. Бывшие воины непобедимого вермахта оказались хорошими рабочими, и дома, построенные ими стоят по сей день. Бабушка работала на станции сцепщицей вагонов и жила недалеко от железнодорожного вокзала, который был почти полностью разрушен, и на его восстановление прислали несколько сотен пленных немцев. Сердобольные бабы часто подкармливали их, Викина бабушка тоже была сердобольной и каждый день брала с собой на работу пару кусочков чёрного хлеба и варенную картошку с луком и отдавала половину одному и тому же белобрысому парню, на которого обратила внимание ещё в самый первый день приезда этой строительной бригады. Охрана не особо лютовала и разрешала подкармливать измождённых пленных. Немец был молчалив, жевал хлеб и смотрел на молодую бабушку глазами побитой собаки, даже не подозревая, чем все это закончится. А закончилось тем, что они влюбились друг в друга и когда пришло время возвращаться в Германию, он написал заявление с просьбой навсегда остаться в Советском Союзе и принять гражданство. Вика не помнила всех деталей, но в 50-ом году они поженились, и в его новеньком паспорте красовался теперь не только штампик ЗАГСа, но новое имя — Андрей. А думаете легко жить в стране победившей фашизм с именем Адольф? Когда бабушка сильно злилась на деда, то обзывала его Гитлером.
В этом же году родилась Софа, и в её метрике рука того же работника ЗАГСа написала её новую фамилию. До войны Адольф работал в школе преподавателем немецкого языка, но ещё в юности, поддавшись моде на революцию, самостоятельно изучил русский и это ему сильно помогло позже. Его призвали в 43-м и воякой он оказался некудышним, попав в плен в одном из первых боев. Семейная легенда утаивает, как это произошло, что было с ним и где он был до того, как попал на стройку… А никто особо и не расспрашивал. Дед Андрей умер в 80-м и Вика, родившаяся семью годами раньше, даже один раз видела его, когда родители приезжали в отпуск из Венгрии, запомнила его копну седых волос, отметив для себя, что дедушка очень похож на Аркадия Райкина. У него была такая забава, он по субботам одевал свой самый лучший костюм, напяливал тёмно-зелёную фетровую шляпу, брал тросточку и уходил гулять, каждый раз сообщая бабушке, что идёт искать ей замену. Он гордо шествовал по улице, элегантно размахивая тростью, а вслед ему оглядывались дамы. Бабушка сильно ревновала.
И вот теперь в доме пахло ладном, туда-сюда сновали незнакомые тётки в чёрном и кто-то в голос выл в комнате, где стоял гроб. Софа долго не решалась войти, пока не почувствовала, как ей кто-то крепко сжал локоть и подтолкнул вперёд. Мало приятное зрелище, видеть вот такой свою маму, с которой ещё пару дней назад ругалась из-за того, что дочь не так заправила борщ, с которой толком и не попрощалась, уезжая в командировку, какая ерунда, вернусь помиримся, не в первый раз, а вот и не помирились… И что теперь делать? Как жить дальше? Софа положила цветы в ногах мамы, присела на табуретку рядом с гробом и опустив голову, тихонько заплакала.
Всё случилось настолько неожиданно, что придя вечерком за вещами и заодно попить с бабушкой чай, Вика не успела даже понять, что произошло. Они разговаривали о всяких глупостях; ругали Райку Горбачеву, жалели Ельцина, сетовали, что пропал куда-то хек из рыбного напротив, как вдруг из бабушкиных рук выскользнула чашка, грохнулась об стол и следом за ней, в лужу кипятка, растёкшегося по скатерти, упала её голова.