Спустя месяц после этого интервью газета «Комсомольская правда» (номер от 18 декабря 2008-го) поместила статью под названием «Лизу Боярскую оставил жених ради 40-летней бизнес-леди». В ней сообщалось, что Поляков решил оставить Боярскую ради отношений с 40-летней президентшей и владелицей новосибирской телекомпании РТВ. Здесь же было помещено короткое интервью с самим Поляковым, где он заявил: «Тема Лизы закрыта. Я жениться не собираюсь!»
Короче, так эта тема постепенно и сошла на нет.
Борислав БРОНДУКОВ
В первый раз Брондуков женился в начале 60-х, однако этот брак оказался несчастливым. Как выяснилось после свадьбы, его жена (она училась в Ленинграде в политехническом институте на звукооператора) была психически больным человеком, и жизнь с нею очень скоро превратилась для Брондукова в пытку. В конце концов он не выдержал, развелся, после чего впал в жуткую депрессию и сильно запил… В те дни ему всерьез казалось, что счастья семейной жизни никогда уже не испытать. Но это оказалось не так. В 1968 году судьба свела Брондукова с 18-летней девушкой по имени Катя. Их встреча произошла при следующих обстоятельствах.
Одной из подруг Кати очень нравился актер Иван Миколайчук. Узнав, что он прилетает в Киев, она собралась его встречать. Но ехать в одиночку было боязно, поэтому прихватила с собой Катю. Последняя вспоминает: «Мы приехали в аэропорт Жуляны. Встретили Миколайчука. Там же был и Брондуков, который нес чемоданы. Я поначалу решила, что это грузчик. Пока подруга общалась с Иваном, я сидела с Брондуковым на скамейке. Вдруг он начал ко мне приставать (был слегка, как говорится по-украински, «натдпитку»). Я хотела уйти, а подруга мне: «Сиди!» Ну, кое-как все же расстались…»
Следующая встреча Кати с Брондуковым произошла по инициативе той же подруги, которая отправилась на встречу с Миколайчуком (теперь уже к нему домой), снова взяв Катю с собой. Когда они вошли в квартиру, Катя первым делом увидела своего недавнего знакомого – Брондукова. Однако в отличие от первой встречи актер был более галантен, поэтому его ухаживания девушка восприняла уже благожелательно. Когда же он узнал, что Катя собирается поступать в театральный, то вызвался натаскать ее по основным предметам. В театральный Екатерина поступила, а еще через год вышла за Брондукова замуж. По словам Екатерины Брондуковой: «До свадьбы он меня не тронул, хотя мы даже ночевали в одной постели. Берег! Боря такой мягкий, добрый, смешной, как еще сказать? Блаженный!»
Новый брак благотворно сказался и на творческой карьере Брондукова. В последующее пятилетие он снялся еще в нескольких фильмах, и, хотя ни одна из исполненных им ролей не была центральной, активная работа позволила актеру вновь поверить в свои силы.
Пока артист снимался, жена дожидалась его дома, в киевской коммуналке, вместе с матерью Брондукова. Вспоминает Екатерина: «Все было бы неплохо, если бы не проблемы с его мамой. Она меня почему-то настолько невзлюбила, что доходило просто до параноидальных приступов. Я для нее всегда была плохая! И это притом, что хозяйство я тянула на своих плечах, а ей говорила только: «Кушать подано». Но даже то, что «было подано», казалось ей невкусным и плохим. Кроме того, мы спали в одной комнате с нашим маленьким сыном, тогда как мама хотела только отдельную комнату. Для себя я в конце концов нашла выход: когда мама кричала, я пела песни. Но страшнее всего было то, что, когда Боря после напряженных съемок приезжал домой расслабиться и отдохнуть, мама тут же начинала его накручивать. Муж даже пытался инсценировать собственное повешение, чтобы она задумалась над своим поведением, но и это не помогло…»
Где-то в середине 70-х Брондуковы сменили коммуналку на более приличное жилье – переехали в отдельную квартиру на улицу Бучмы. Однако поведение свекрови не изменилось и там.
Спустя 15 (!) лет, когда жить под одной крышей стало совсем невмоготу, Брондуковы подали документы на расселение. Эту проблему пообещал решить Союз кинематографистов Украины. Брондуков очень хотел, чтобы им дали две квартиры в одном доме, но не получилось. Вспоминает Екатерина Брондукова:
«Документы пошли по «этапу». Вдруг на каком-то вечере ко мне подходит радостная дочь Лени Быкова Марьяна и говорит: «Катюша, поздравляю тебя с получением квартиры». Я изумилась: «Какой квартиры? Мы по-прежнему живем на Бучмы, 8». А она мне: «Ну что ты, всем уже дали жилье на Гоголевской».
Когда Боря приехал с очередных съемок и я ему об этом рассказала, он пошел в горисполком, но, как выяснилось, мы уже выпали из «гоголевской» обоймы. Однако буквально через какие-то 2–3 недели нам пришел ордер на квартиру на Институтской. Место было, конечно, очень хорошее, но нам снова пришлось въезжать туда вместе с Бориной мамой…
В квартире не было ни пола, ни батарей, – одни только цементные стены. Мы в нее столько денег вбухали, что остались тогда в буквальном смысле на мели…»
Если бы эта ситуация случилась в 70-х, когда Брондуков активно работал, супругам было бы значительно легче. Но с середины 80-х Брондукова практически перестали приглашать сниматься, поэтому заработки у них были минимальные. Не спасло ситуацию даже то, что в 1988 году актеру присвоили звание народного артиста Украины, – денег все равно не было. По словам актера: «Мы оказались не в лучшем положении. Я болел (в 1985 году Брондуков перенес первый инсульт. – Ф. Р.). Костя, старший сын, потерял работу. А младший, Богдан, был еще школьником. Случалось, у нас не было даже чая. Приходит гость, а жена только кипяток может предложить. Правда, потом младший сын стал мыть машины…»
В начале 90-х у Брондукова случился второй инсульт, в 98-м – третий. Некогда популярный актер стал фактически инвалидом. После этого дорога в кино закрылась для него окончательно: его последняя роль – 115-я по счету – состоялась в 97-м в фильме Андрея Бенкендорфа «Хиппиниада, или История любви».
Летом 2000 года Екатерина приняла решение оставить квартиру в Киеве (она ее уже стала сдавать под офис) и перевезла больного мужа в родительский дом в деревню Быковня. Они купили пластмассовый круглый стол, стулья, шезлонг, ванночку и практически весь световой день стали проводить на улице, чего в душном городе делать было нельзя.
В июле 2002 года Екатерина Брондукова дала интервью «Экспресс-газете», где рассказала следующее:
«После второго инсульта мне было очень тяжело, но когда я держала его живую руку в своей, мне ничего не нужно было. Скажу больше: последний раз я жила интимной жизнью с Борей в 1993 году. А ведь я всегда была живой, темпераментной женщиной. Но вот муж заболел, и ценности поменялись – что значит секс по сравнению с человеческой жизнью?
Какой роман? Я ни на кого даже смотреть не могла, для меня мой муж – первый и единственный мужчина. Моя совесть чиста: я ни разу не изменила ему даже в мыслях. После второго Бориного инсульта я как-то поймала себя на мысли, что при виде эротических сцен по телевизору во мне ничего не шевелится, все инстинкты ушли безвозвратно.
Между тем Боря меня по-прежнему ревнует. После его третьего инсульта к нам несколько раз приходил агент, чтобы помочь мне открыть счет в банке, и подолгу беседовал со мной. А после его ухода у Бори были гипертонические кризы – так он меня ревновал. Пришлось тактично сказать этому агенту, чтобы он к нам больше не приходил…»
В феврале 2003 года Брондуковых посетила журналистка «Комсомольской правды» О. Мусафирова. Приведу отрывок из ее интервью:
«Мы думали, Катерина Петровна просто подсядет к дивану, но она попросила немного подождать в соседней комнате:
– Брондуков остается артистом. К съемке надо приготовиться.
И вполголоса приговаривала, поднимая мужа:
– Ось так, ось так, миле сонечко… Ну, держись за меня крепче…