Увы, на этот, раз Колину не представится возможность попробовать снова, ибо в голове сэра Джейсона уже зрел план мести — и неблагодарному кузену в нем не нашлось места. Что касалось беглого Хардвика, он мог забыть о всяком физическом контакте с Селией. И действительно, сэр Джейсон усмотрел в этом перст судьбы, учитывая, что вначале он делал все возможное, чтобы пробудить дремлющие желания нерешительного кузена. Теперь же он сделает все возможное, чтобы воспрепятствовать их проявлению, даже если ему придется стоять на страже в дверях спальни Селии. Он и так был слишком великодушен к влюбленной парочке, а его за это отблагодарили самым жестоким предательством. Подумать только, сэр Джейсон Хардвик представил себя влюбленным!
Пока все трое ехали на север, на лице сэра Джейсона невольно показалась довольная улыбка при виде перепачканный грязью колен Селии. Он наклонился, чтобы вытереть их носовым платком, обслюнявив его уголок, словно ухаживая за неопрятным ребенком. Прежде чем они добрались до Шаторенара, сэр Джейсон расстегнул штаны, чтобы принять еще одну дозу орального волшебства Селии. Показалось ему или же ее губы и язык действительно заработали лучше в присутствии зрителей? Он не припоминал, чтобы за его сверлом ухаживали с таким жаром, как в те мгновения на марсельской улочке.
Возможно; бедняжка получала удовольствие от присутствия незнакомых людей. Чертовски хорошая вещь, если учесть…
А тем временем до конца пути оставалось еще несколько ухабистых километров. Хотя его великолепной длины мужской инструмент временно насытился, глаза сэра Джейсона продолжали жадно искать первые признаки голода спустя столь долгие недели после изысканных наслаждений, которые он познал. С этого момента и до конца поездки Селии придется занять скамью перед двумя кузенами и сидеть с широко расставленными ногами, а край платья поднимется и обнажит то, что сэру Джейсону хотелось видеть больше всего. В его отсутствие вернулись рыжеватые завитки, которые он так тщательно выстриг. Проглядывала лишь выпуклость розовато-коричневого цвета, обозначившая клитор Селии. Темные глаза сэра Джейсона сердито сверкнули, отчего затрепетала уединенная узловая точка. Селия и думать не смела, какие еще унижения ждут её… как и Колин, у которого от этого непристойного зрелища зашевелилось собственное мужское достоинство, унаследованное от Хардвиков.
В экипаже стоял интимный аромат молодой женщины с раздвинутыми ногами. Под воздействием дневной жары и недавних оральных преподношений мужчине, отвратительные потребности которого она должна была удовлетворять, этот аромат усилился. Сэр Джейсон откинул голову и втягивал воздух глубоко и демонстративно, его ноздри раздувались от удовольствия. Селия отвернула покрытое густым румянцем лицо к окну, вытекавшая влага образовала вязкую лужу на коже под ее ногами. Не так давно сэр Джейсон мог подскочить к ней, чтобы окунуть свой язык в медовый поток, по больше этого не будет. Чтобы наказать это ветреное создание, которое поступило с ним несправедливо, ему придется наказать также и себя. Однако ему воздастся многократно за подобное страдание.
Обнаженная таким образом Селия испытывала самое острое смущение. Может быть, оно частично зародилось еще в переулке, ибо в раболепстве перед сэром Джейсоном Селия испытывала радость, причины которой не осмеливалась искать, опасаясь совсем потерять себя, если этого уже не случилось сейчас. Но как она истосковалась по вкусу вязких слез его мужского достоинства! В грязном переулке пространство между бедер Селии охватил трепет, когда ее язык снова встретился с твердым стержнем пениса сэра Джейсона и старательно омывал его. Хрупкие голубые вены, пульсировавшие под кожей, разрывали ей сердце, наводя на мысль, что этот инструмент недолговечен, даже если Хардвик начнет щадить его.
Когда величественный посох сэра Джейсона восстал из распахнутых штанов, Селия начала водить губами туда-сюда по выступившему краю короны, стыдясь ощущений, которые вызвали ее действия, а также того, что все это происходит в общественном месте. Она знала, что поблизости стоят другие мужчины и наблюдают за пылкими действиями с вожделением, которое могло подвергнуть ее опасности. Дрожь от страха поползла вверх по спине, и ее язык тут же застыл. Неужели кузен ее возлюбленного избрал такое неподходящее место, чтобы унизить ее или, что еще хуже, передать в руки этих животных? Ибо пока она удовлетворяла сэра Джейсона, в его глазах бушевала ярость, давая знать, что ей за многое предстоит ответить.
Прежде чем Селия могла додумать эту мысль до конца, сэр Джейсон начал засовывать ей в рот пенис, загоняя его все дальше и дальше. Но он не издал ни малейшего стона удовольствия, ни даже приглушенного вздоха. Возможно, в благоухающем воздухе Марселя его экстаз заслонила месть. Большая головка его пениса наконец застыла на измученном языке Селии, и она почувствовала, что из крошечного отверстия судорожно излился горячий бульон. В этот прекрасный весенний день развратный сэр Джейсон весьма щедро наполнил ее рот и желудок.
Как бы он ни старался, Колин не мог оторвать глаз от влажной муфты рыжего цвета, торчавшей перед ним. Его также повергло в шок то, что у ее обладательницы отсутствуют трусики, поскольку сегодня утром они точно были. Дневной свет заливал экипаж через окно, превращая цвет кроны завитков на гребне лонной дуги Селии в сверкающее золото. Однако у тайной щели волосы от влажности стали темными, усики слиплись в смолистую гроздь. Как мог он с дружелюбным видом сидеть рядом со своим кузеном, даже не пытаясь возражать, когда его возлюбленная присела, широко раскинув ноги, и устроила бесстыдный спектакль, демонстрируя то, что никому, кроме мужа, не дозволено лицезреть? Всего за несколько секунд Колин Хардвик снова превратился в напуганного беглеца, который искал безопасного пристанища в доме своего кузена, — в молодого человека, у которого даже не хватало смелости всадить нож в спину своему кузену, потребовавшему, чтобы Селия в их присутствии возбуждала себя пальцами.
Пока их экипаж с грохотом углублялся в наполненное ароматами сердце Прованса, Селию вынудили развлекать двух своих попутчиков, пока схожие пламенные взгляды Хардвиков обжигали ее плоть. Она ждала, когда Колин вмешается, чтобы вернуть поруганную честь, а средний палец ее правой руки вертел скользким язычком клитора, остальные же пальцы, сжатые вместе, развлекали соседние отверстия влагалища и ануса. Хотя пальцы ее работали с женской нежностью, они продолжали трепетать от плоти сэра Джейсона. Селия и в самом деле почти забыла, как тонкая кожа напрягала мешочек с яичками, особенно когда в нем кипели семенные флюиды.
Еще не успела показаться первая пара голубых ставней, как ягодицы Селии то подскакивали, то опускались на скамье, а ее пальцы исчезали внутри двух щелей. Но даже грубый смех был ничто по сравнению с тем, что произойдем потом, когда она покинет экипаж. Ее позор нагнетал извозчик, который весьма часто заглядывал в окошко над своей головой.
Несмотря на угрозы, сэр Джейсон не привел в исполнение свой план держать только что возвращенного пленника под постоянным наблюдением. Селия никогда не знала, когда сэр Хардвик может появиться в ее комнате, поэтому ни она, ни Колин не осмеливались встречаться друг с другом один на один. Ждать казалось разумнее, чтобы дать гневу сэра Джейсона остыть, ибо он мог стать грозным противником, если его спровоцировать. Пожалуй, Селия не могла винить того за гнев, ибо для такого мужчины, как сэр Джейсон, бегство парочки явилось страшным оскорблением. Поэтому она не удивилась, когда однажды жарким днем, отправившись на кухню попить воды, обнаружила дверь своей комнаты запертой. Не надо было обладать большим умом, чтобы догадаться, у кого находится ключ. У Селии не осталось иного выбора, как пойти за сэром Джейсоном. Она нашла его в саду.
В глубинах разума Селии родилась наивная мысль, что вынужденная разлука с Колином и является высшей мерой наказания, которой сэр Джейсон подверг ее. Но она ошибалась. Пытаясь охладить себя в жаре неродного Прованса, сэр Джейсон обнаружил бодрящие свойства садового шланга. Но он повернул шланг не на себя, а на Селию. Ибо как еще избежать жары Прованса, если не остудить себя изнутри?