С появлением Гейне дом Тютчевых как бы раскрыл свои двери для окружающих. Теперь Тютчевы стали принимать у себя. И многие покидали их гостеприимные стены с ощущением не только сытости в желудках, но и своеобразной сытости и головах. Так были необычны, увлекательны и интересны разговоры, которые по вечерам вёл здесь сам хозяин дома и его острые на слово друзья.
8
— Вас зовут Николай? А вы не обидите меня? — Девочка глядела на гостя исподлобья, но в её глазах не было не только страха, но даже смущения.
— Анни, доченька! Что ты такое говоришь? — засмеялась мама. — Николай — твой дядя. Он самый любимый брат твоего папа. И откуда только пришла к тебе подобная фантазия, будто дядя может тебя обидеть?
Умные глазёнки Анны ласково сверкнули из-под крутого, выпуклого лба.
— Откуда ко мне пришла такая мысль? — спросила девочка. — Так ведь в последнее время вы, мама, только и говорили папа: надо, чтобы быстрее приехал к нам Николай, лишь он в силах во всём разобраться и навести порядок. Вот я и решила: Николай — это огромное и сильное существо, которое могущественнее всех. А вдруг по неосторожности он обидит меня, маленькую девочку? Ведь он и вправду смотрите какой толстый и большой, не то что мой папа.
Дядя Николай протянул к Анечке руки, которые держал за спиною, и она увидела нарядную куклу и кулёк конфет.
— Ты говоришь, что я сильный и могучий, — засмеялся он, — но признаюсь, единственное, что я делаю с удовольствием, это преподношу тебе эти подарки. Я привёз их из Вены, зная, что здесь, в Мюнхене, встречу дорогую и очаровательную свою племянницу. Ну, подойди же ко мне, Анечка!
Последнюю фразу дядя произнёс по-русски, но девочка её поняла и сама, сменив французский, сказала «спасибо» и смело подошла к дяде.
— Нет, вы только посмотрите на неё, дорогой Николай, какое это сокровище, наша дочь! — не скрывая своей радости, проговорила Элеонора. — Правда, Анни как две капли воды — Теодор?
Николай Иванович взглянул на брата и увидел, как просияло его лицо, за минуту до этого хранившее печать скованности, несмотря на их неожиданную, но, вне всякого сомнения, приятную встречу.
— Ты не поверишь, Николай, — произнёс Фёдор Иванович, — Минуло уже четыре года, как появилась на свет Анна, а я всё ещё в мельчайших деталях помню тот день. Случилось это двадцать первого апреля тысяча восемьсот двадцать девятого года. Было воскресенье — и первый чудный солнечный день в году. Так было угодно Господу — доставить мне и Нелли самую большую радость в нашей жизни.
При этом Фёдор Иванович, взяв на руки дочь, в то же время привлёк к себе жену и нежно её обнял.
«А ведь Фёдор в самом деле счастлив, — подумал Николай, вспомнив их первую встречу, когда брат только женился, — Ах, если бы сейчас его увидели маменька и папенька, какое бы они получили истинное наслаждение! Но кажется, Фёдор только недавно им сообщил о том, что женат. И почему не решался, скрывал, когда всё так хорошо? Увы, я, холостяк, могу лишь завидовать судьбе брата».
Братья Тютчевы последний раз встречались лет пять назад, когда старший, получив отпуск, по настоянию маменьки посетил Мюнхен. Тогда перемена в жизни Фёдора была как бы ещё зыбкой, и он не решался признаться в своём намерении обзавестись семьёй даже близкому ему человеку. Потом он сообщил Николаю в письме, что всё всерьёз, и настойчиво приглашал его к себе в гости.
Примерно год назад капитану Главного его императорского величества военного штаба Николаю Тютчеву была предоставлена длительная служебная командировка в Вену. И поскольку до столицы Австрии было, что называется, рукою подать от столицы Баварии, братья знали, что они обязательно встретятся вновь.
Особенно уповала на новое свидание Нелли, которой Николай понравился со дня их знакомства. Был он не просто старшим — да и что значит разница в два года? — но, главное, более спокойным, как говорится, уравновешенным человеком. Эти-то качества особенно ценил в Николае Фёдор. И характер Николая, как совершенно точно определила Нелли своим женским чутьём, мог оказаться единственно необходимой теперь опорой Теодору.
«Я пишу вместо Теодора, дорогой Николай, — сообщала совсем недавно Нелли в своём письме деверю. — Вот уже несколько дней, как Теодор собирается писать вам, но важные дела не оставляют ему ни одной свободной минуты. За неимением лучшего, я отвечу вам на ваше любезное письмо, в котором вы обещаете приехать к нам, и расскажу, что у нас происходит.