Шум взмахов крыльев… Горгулья приземлилась на подоконник большого открытого окна… того самого… находившегося в наивысшей башне чёрного замка. Ветер издавал завывающий звук, на такой высоте он сильнее обычного. Спрыгнув с подоконника вовнутрь, горгулья, передвигаясь, нарушила тишину мёртвого замка, звуком своих когтей о мраморные плиты. Пересекши небольшую комнату, она подошла к открытой двери, ведущей к ступеням, позволяющим спуститься вниз… в самое сердце замка.
Совершив пару прыжков вниз, она очутилась перед двойной дверью, ведущей в тронный зал, в котором в своё время проходили чёрные торжества и все различные мессы легиона тьмы. Налево по коридору находились спальные комнаты, предназначенные для гостей замка, а также и спальня самой хозяйки замка. Толкнув двойные двери, горгулья оказалась в тронном зале. Полы огромного зала были выложены чёрным мрамором, в своё время сверкавшим чистотой… а сейчас, обломки изувеченных картин, разбитая мебель, золотые и серебряные кубки, осколки зеркал, всё это было покрыто толстым слоем пыли как серой пеленой. Зал был мёртв… Золотистые стены зала, на которых были нанесены магические знаки, были перепачканы тёмными пятнами красной крови, а также и чёрной крови, обладатели которой являлись только слуги Тьмы. Глубокие царапины на этих стенах отметины когтей горгойлов и мечей. Горгулья медленно передвигалась по залу и в глубокой задумчивости рассматривала всё это. Подойдя к месту возвышения, где когда-то возвышались три роскошных трона, она остановилась… двое кресел были полностью разбиты, а одно было цело, оно лежало чуть дальше перевернутым. Эти три роскошные тронные кресла, украшенные позолотой и камнями опала, принадлежали в своё время Аратрону, Габриэль и чёрному магу Тамерлану. Среди обломков стекла взгляд горгульи привлёк небольшой кусок разбитого зеркала, покрытого пылью, взявши его в свои лапы, горгулья пыталась рассмотреть своё отражение, как вдруг… вся пыль, находившаяся на зеркале, постепенно начинала сползаться в центр зеркала, собравшись в небольшую кучку… мгновение… и кучка начала раскручиваться против часовой стрелки, образовав что-то наподобие воронки круговорота…
Анна
После того как Анри покинул читальный зал, Анна осталась наедине с учителем Томасом.
– Кг… кг… – кашлянув, учитель Томас, сдвинувши брови, принял серьёзнейший вид.
– Таааак… – протянул он. – С чего бы вам хотелось бы начать, мисс Анна?..
– Может, с арифметики, или с каллиграфии, а может быть, история вам интересна? – продолжил он.
– А давайте, мистер Томас, пожалуй, начнём с истории… – задумчиво произнесла Анна.
Как и обещал, мистер Томас проводил по три дня на неделе в замке графов Баугмеров. Анна была прекрасной ученицей, науки давались ей легко, и мистер Томас с удовольствием обнаруживал всё новые и новые таланты Анны… но было одно «но»…
Учения о Вере в религию, евангелие, священные писания… всё это, казалось, не только абсолютно не интересовало Анну, но и, как в ужасе казалось мистеру Томасу – рьяному католику, даже раздражало её. Такое очень странное поведение Анны настораживало мистера Томаса и, откровенно говоря, даже пугало. Но так как жалование мистера Томаса было более как щедрое, то он предпочитал помалкивать. Как-то раз мистер Томас предложил Анне послушать Санотуса Амбросиуса… при чтении нескольких строк лицо Анны неожиданно приняло несколько странный вид, её чудные фиолетового цвета глаза настолько потемнели, что практически поменялись на чёрные. Заметив такие перемены, он, прекратив читать, спросил у Анны, хорошо ли она себя чувствует, на что Анна ответила, что очень устала и хотела бы удалиться в свою комнату. Через некоторое время мистер Томас решил вновь вернуться к религии и коснулся Рима, католического движения, но и в этот раз Анна скоропостижно удалилась, сославшись на ужасную головную боль; при этом уходя, как показалось мистеру Томасу, она бросила на него взгляд полный раздражения и некой неприязни. После того как Анна покинула читальный зал, при этом громко хлопнув тяжёлой дверью, мистер Томас почувствовал настоящий ужас.
– Так вот оно что…. Я должен тайно посетить Лугдунумский (Лионский) приход и поведать обо всём настоятелю, – приняв такое решение, подумал мистер Томас.
Вернувшись к себе в комнату, Анна с раздражением сорвала с себя бархатный чокер, украшавший её грациозную шею, и швырнула его на кровать. Застыв на минуту посреди комнаты, она как бы ушла в себя… вернувшись в реальность, она сделала шаг к зеркалу и всмотрелась в своё отражение, ей нравилось рассматривать себя. В глаза ей смотрела другая Анна, стоявшая по ту сторону зеркала. Она осталась довольна собой. Воспоминания про неприятные моменты учений мистера Томаса постепенно начинали улетучиваться, как вдруг… собственное отражение в зеркале постепенно преобразилось… её стройное тело приобретало фигуру более зрелой женщины, формы заметно округлялись. В отражении зеркала Анна видела себя, но и в то же время и не себя!