— Подожди, как я могла это забыть! — воскликнула я.
— Ты о чем?
45
Я поведала Жени все факты, которые я узнала от соседок Ларисы Ивановны, одна из них жила с нею на одной площадке, а с другой она лежала в одной палате.
— Так ты считаешь, что та медсестра и Ректорша одна особа? — задал мне вопрос Женя.
— Еще несколько минут назад я сомневалась в этом, но вспомнив про ту медсестру, давшую Ларисе Ивановне те таблетки, я уверилась в том, что женщина, чей голос мы слышали на пленке и есть убийца дорогих мне и тебе людей.
— Странно только, почему врач Редьков тебе соврал.
— Ему за это заплатила убийца. Я подслушала разговор Редькова с кем-то по телефону. Он заверял ту особу, что никто не узнает о настоящей причине смерти Ларисы Ивановны и требовал, чтобы ему перевели деньги на счет не позднее трех дней, иначе он … ну ты сам понимаешь.
— Все расскажет милиции, — задумчиво произнес последние слова Женя и совсем умолк, о чем то размышляя.
— Как бы узнать поступили те деньги на счет Редькова или нет? — самой себе я задала вопрос, поскольку Женя меня не услышал.
— Сначала надо узнать: жив ли еще наш Редьков, — опять вступил в разговор Женя. — Я что-то сильно в этом сомневаюсь.
— Думаешь, Ректорше и тут стало жалко денег?
— Да, именно это я имею в виду. Надо позвонить в больницу и узнать.
Порывшись в своей сумке, а потом и в мобильном, я сообщила Жене номер больницы. Он набрал быстренько номер, который я ему продиктовала, и сказал девушке в приемной:
— Сообщите, пожалуйста, доктору Редькову, что в его квартире течет вода с крана и что он уже затопил два этажа. Если он не хочет, чтобы его соседи замучили упреками или еще хуже — не затаскали по инстанциям, пусть немедленно мчит домой. Что? Как? Я и не знал. Я его сосед с нижнего этажа. Спасибо вам, девушка. До свидания.
Женя выключил мобильный и по выражению его радостного лица, я поняла, что он был прав.
— Доктор Редьков попал под поезд два дня тому назад в Питере.
— Что он там делал? — удивилась я. — Ведь он страшно занятой человек … был. Так он сам мне говорил. Может, на конференцию уехал?
— Или на встречу со своей смертью, то есть на встречу с убийцей Ларисы Ивановны, которая должна была отдать ему деньги за его молчание. Надо снова позвонить в больницу и выяснить: поехал ли Редьков в Питер по больничным делам или по личным. Но я звонить больше не могу. Мой голос непременно узнает та девушка. Значит, звонить придется тебе.
— Нет, — отказалась я, совсем не горя желанием врать, хотя бы и ради личного интереса.
— Держи, — велел мне Женя, впихнув в мою ладонь мобилу.
Я не успела даже слова протеста вымолвить, как услышала входные гудки.
— Не трусь, а повторяй все четко за мной, — скомандовал мой друг.
— Доброго вам дня, девушка, — сказала я, услыхав женский и то грубый голос.
— Говорите, че надо, — грубо ответила мне та. — У меня тут и без вас куча дел.
— Простите меня, что отрываю вас от работы, но я вместе с врачом вашей больницы ехала в одном купе в поезде и мы случайно поменялись чемоданами, я взяла его, а он мой.
— Когда это случилось и с кем?
— Доктор Редьков со мной возвращался с Питера из конференции два дня назад.
— Вы что-то плутаете, — сообщила дама. — Редьков не ехал ни на какую конференцию, он взял отгулы на три дня. Хотя теперь ему уже и не понадобиться его чемодан. Он попал под поезд в Питере.
— Но мне мой чемодан еще понадобиться, — возмутилась я халатностью сотрудницы, совсем забыв, что у меня не терялся никакой чемодан и даже на сказав, как мне жалко умершего человека.
— А мне то что! Это ваши проблемы, — пробубнила женщина, бросив трубку.
— Хамка! — воскликнула я, нажав на «отбой» и положив мобильный возле себя на кровати.
— Ну, что она сказала?
— Зачем ты мне наврал, что это молодая девушка? — набросилась я на друга. — Я из-за тебя ее обидела, назвав девушкой. И она мне нахамила поэтому.
— Доша, если хочешь, что-то узнать у кого-то, надо непременно льстить той особе.
— Но я проделала, то же, что и ты. Но она ворчала все время, пытаясь поскорее от меня отделаться.
— Да, Доша, тут не твоя вина. Просто в то время, что ты позвонила, женщина смотрела свой любимый бразильский сериал, а ты ее оторвала от этого. Понимаешь?
Я кивнула и потом рассказала все, что узнала.
Мы так долго разговаривали с Женей, что не заметили, как стемнело и вот теперь-то точно мне не удастся провести его тайком от всех. Я, тяжело вздохнув, набрала больше воздуха в легкие и смелости, решила не волноваться. Чему быть, того не миновать. Кажется, так говориться в русской народной поговорке. А наш русский народ умный! Надо ему доверять, то есть его поговоркам, что одно и то же.
— Счас мои родные на нас набросятся в холле, — предупредила я Женю, — так что ты веди себя … как бы это сказать …
— Прилично, — вставил Женя слово. — Ты это хотела сказать?
— Нет. Я имела в виду …, - попыталась я ему все объяснить, но он не дослушал и спустился лестницей вниз, не подождав на меня.
46
Внизу Женя наткнулся на Мусю, прямо вылетев на нее.
— Ой, прости! — извинился Женя перед моей подругой. — Чуть не раздавил такую красавицу! Вот, идиот!
— Ничего страшного, — поправила Муся волосы рукой, как бы проверяя: не растрепаны ли они. — Мне даже было приятно наткнуться на такого парня, как ты. Ты же Женя Карасев, да?
— Да. Но откуда ты это знаешь? — удивился он. — Ах, да! Тебе же Доша обо мне, наверное, рассказывала.
— Нет, Доша мне не рассказывала, что дружит с самим Женей Карасевым, — злобно посмотрела Муся в мою сторону.
— А тогда откуда ты меня знаешь? — удивился парень.
— Я тоже училась в академии на одном курсе с Дошей и имела такую честь видеть тебя лично в коридорах нашего вуза.
— Значит, ты Муся, — обрадовался парень. — Мне Доша о тебе рассказывала.
— О, у нас гости! — зачирикала весело и любезно моя мамочка, появившаяся, как всегда вовремя. — Я обожаю гостей, да еще таких красивых и милых парней!
Мамочка обвила Женю рукой, таща его в гостиную и притом продолжая неустанно болтать всякую чушь.
— Меня зовут Мила, я мама Доши. А ты, наверное, друг Муси.
— Нет, я друг Доши, вашей дочери.
— Не может этого быть! — удивилась мамочка.
— Почему?
— Доша еще никого из парней не приводила в дом.
— Мама, Жене это не интересно, — вовремя вмешалась я, а то моя милая мамулечка еще сейчас растреплет, что я еще девственница. Вот это будет позор! Я со стыда сгорю. Как я тогда буду Жене в глаза смотреть? — Женя очень торопиться. У него дела.
— Никуда я не тороплюсь, — опроверг он мою ложь. — Что может быть важнее, чем познакомиться с твоими родителями?! И почему ты мне не рассказывала, что у тебя такая молодая и красивая мать?
— О, ты преувеличиваешь, Женичка! — прикинулась моя мамуля, что это смутило ее.
— Ни в коем случае, Милочка! Можно я буду вас так называть?
— Непременно, — игриво улыбнулась она парню.
— Ведь я вас сначала принял за сестру или подругу Доши, так вы молодо выглядите, Милочка.
— О, ну ты мне льстишь, Женичка.
— Ну, спасибо тебе, Женя, — разозлилась я на него. — Значит, я выгляжу сорокалетней женщиной, да?!
К везению Жени, тут в гостиную вошел мой папа, сообщив, что ужин готов.
— Женичка, ты поужинаешь с нами? — спросила моя мама парня. — Отказа я не приму!
— Я и не собирался отказываться, — ответил Женя, заулыбавшись, как мартовский кот при виде кошки. — С пребольшим удовольствием я посижу с вами, Милочка, и с другими близкими людьми Доши за одним столом.
Как не странно, но за столом собрались все, даже Сергей Петрович приехал вовремя с работы, не задержавшись, как обычно он это делал. Конечно, как они могли пропустить такое событие. Доша привела в дом парня! Всем было любопытно взглянуть на него. И к моему большому удовольствию на их лицах я видела, что они все очарованы Женей. Кстати, Карасев как-то странно влиял на окружающих, особенно на женщин. Моя мамочка и Муся не отводили от него глаз, — прям я бы сказала, — поедая его всего, как свои любимые пирожные, которые вынужденно они избегают, чтобы не растолстеть ни на грамм.