Кейт задумалась.
— Теоретически, в общем, завидую. Только такие мужчины, как правило, любят принимать решения сами, и я сомневаюсь, что могла бы все время послушно подчиняться.
Брайди даже хихикнула:
— Да, подчиняться у тебя бы точно не получилось. Я согласна: такой, как Конор, тебе не подходит. Он и сам так считает: что ты, похоже, понятия не имеешь, зачем вообще нужен мужчина — чтобы быть как раз такой каменной стеной, монолитной глыбой, бастионом.
Кейт выпрямилась:
— Ты хочешь сказать, что вы с Конором обсуждаете меня?
— Ну, разумеется, разговор иногда заходит о тебе. Только это не обсуждение, а просто интерес — ты нам небезразлична. На самом деле мы беседовали о Деннисе, когда Конор сказал это, а именно что тебе нужно перестать жалеть его, если ты не хочешь, чтобы это превратилось в дело всей твоей жизни… Кстати, Кейт, что нам делать с Деннисом, если он не сможет или не захочет вырваться из-под власти гнетущих его переживаний? — озабоченно прибавила Брайди.
На этот вопрос Кейт не могла ответить, хотя знала, что и сам Деннис нередко задается им. Она полагала, что без особого результата, пока однажды не приплыла к нему на лодке, чтобы передать письмо из литейного цеха в Корке, пришедшего на ее адрес для него.
Он будто бы работал над какими-то чертежами, но по готовности, с которой он отложил их в сторону, Кейт поняла, что не оторвала его ни от чего. На письмо он отреагировал вяло.
— Ах это! — небрежно проронил он и отложил его в сторону. — Как они раздражают меня! Ты же знаешь, о чем они, — об этом конкурсе в Америке. Им почему-то непременно хочется, чтобы я участвовал. Только присылают вечно в последний момент.
— Ах, Деннис, ну почему тебе это неинтересно? Разве это не имеет прямого отношения к тому, чем ты занимаешься, — непромышленному художественному литью? — увещевала его Кейт.
— Да, и в награду — тур по Соединенным Штатам и гарантированный денежный приз. Тогда, быть может, скажешь, какую фигуру мне отлить или где взять сил на то, чтобы стоять целыми днями у печи? И потом, на что мне эти деньги? Мне и так хватает, — ворчал Деннис.
Кейт попыталась иронизировать.
— Ты, похоже, считаешь, что уже выиграл, — сухо заметила она.
— Вовсе нет. Но какой смысл участвовать в конкурсе, если ты заранее знаешь, что не победишь? Или, по крайней мере, не надеешься победить? Но именно этого-то у меня и нет, Кейт. У меня нет желания победить, потому что некому потом будет сказать: «Смотри, я это сделал!»
Зная, что ничем не порадует его, Кейт все же ответила:
— Мы будем радоваться за тебя. И все твои друзья. И дело даже не в туре и не в призах. Разве ты не гордился бы одержанной победой?
Он покачал головой:
— Нет. Потому что мне не с кем было бы разделить радость победы или разочарование поражения. — Он встал, пошевелил в печи угольки и поставил на них почерневший чайник. — Нет, такая гордость не для меня, а для эгоистов типа Берка. Он никогда бы не произнес вслух слово «неудача», даже если бы ему пришлось написать его на бумаге сотню раз, и с удовольствием отполировал до блеска луну, лишь бы показать, что и он причастен к освоению космоса…
Кейт промолчала, и некоторое время они пребывали в тишине, слушая деловитое ворчанье закипающего чайника. Все это время Деннис стоял у печи, глядя на огонь, и, когда крышка чайника начала приподниматься, махнул рукой в сторону.
— Заварочный чайник, Кейт. И заварку. Ты знаешь, где они.
Кейт принесла, он заварил чай. Но, поворачиваясь, чтобы поставить его, задел за угол печи и чуть было не упал, если бы Кейт вовремя не поддержала его за локоть.
Он нахмурился:
— Видишь? Я способен держать равновесие не лучше волчка… — начал было он и осекся, удивленно уставившись на руку Кейт, поддерживавшую его.
Кейт посмотрела на него и отвела глаза. Он вдруг протянул к ней руки, и Кейт прильнула к нему, словно ища поддержки, виновато осознавая, что не найдет ее здесь.
Они долго стояли обнявшись, но Деннис так и не поцеловал ее, а когда она пошевельнулась, он выпустил ее из своих объятий.
— Скажи честно, Кейт… Ты предвидела, что так случится? — спросил он.
— Нет…
— Но ты допустила, чтобы это произошло. Почему?
— Не знаю. Наверное, и в самом деле не нужно было.
— Быть может, и мне тоже. Хотя когда ты прижималась сейчас ко мне, мне вдруг стало ясно, как много в моей жизни зависит от тебя. Интересно, могло бы быть между нами что-нибудь другое? Ты понимаешь, о чем я?