Татьяна Михайловна Тронина
Страсти по Адели
© Тронина Т., 2017
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017
– «…Вы представьте – встретились два одиноких человека, уже не первой молодости, серьезные и основательные, он и она, и решили жить вместе. Сели друг напротив друга и начали договариваться по каждому пункту, буквально так: «Ты делаешь в семье это, а я – то… А финансы мы распределим следующим образом… Если же кто из нас заболеет вдруг, то поступать будем так-то и так-то…» Словом, обсудили они заранее, эти двое, возможные перипетии их совместного быта и стали жить вместе. Без любви, но по уму. Не сгорая от страсти, но уважая друг друга. Не друзьями, но партнерами. Партнерами по выживанию. По доживанию – того, что им отмерено еще судьбою. Спокойные отношения без романтики и иллюзий, прохладные, но зато надежные – разве хуже они горячки страстей? Ведь зрелость, а затем идущую за ней старость надо встречать во всеоружии, готовыми ко всему».
Роман читал этот текст с монтажного листа и внутренне морщился. Бред какой-то. И сам фильм – тоска зеленая. На экране – бесконечная зимняя дорога, тянущаяся мимо заснеженных деревьев с нависшим над ними серым небом. Мелькают деревья, тянутся облака. Голос Романа, накладывающийся на картинку, тоже звучит как-то устало и заунывно. Кто это смотреть согласится, какой зритель?
Роман озвучивал документальный фильм о некоем ученом, давно ушедшем из жизни, еще в начале двадцатого века. Данный отрывок был взят из дневников этого почтенного товарища. Вот нудный и бестолковый мужик, даром что светило и академик.
Ну какой еще брак по уму, по договоренностям, для выживания-доживания в сорок четыре-то года?! (Собственно, столько недавно исполнилось и Роману.) В семьдесят задуматься о том, что хорошо бы иметь надежного человека рядом, – это нормально, но в сорок…
Хотя, если вспомнить, раньше все было по-другому. «В комнату вошел старик тридцати лет…» Кто из классиков так сказал, Пушкин о Карамзине, кажется?
Нынче же тридцать – это вообще юность. А сорок и даже сорок с хвостиком – молодость. В сорок современный мужчина полон сил и энергии и завидным женихом считается. Да что там… И в семьдесят, и в восемьдесят люди женятся, не опасаясь насмешек окружающих. И потом, зачем обязательно искать пару, вступать в брак, если так боишься старости и немощи? Не проще ли сиделку найти, домашнюю помощницу? Дешевле обойдется, чем жену содержать. Бред, бред! Ученый, а дурак, этот товарищ из прошлого.
Роман остановил запись, отвернул микрофон в сторону, стянул с головы наушники и откинулся в кресле назад.
Обычно он, профессионал с многолетним стажем, никак не реагировал на те тексты, что ему приходилось озвучивать. Платили достойные деньги за его, Романа Катаева, голос, и хорошо.
Вот и в этот раз, соглашаясь на сотрудничество с известным режиссером-документалистом, Роман никак не ожидал подвоха. Был уверен, что, как обычно, уложится минута в минуту – высший пилотаж для диктора, актера озвучания. К примеру, фильм идет тридцать минут, а он, Роман Катаев, озвучит его за тридцать пять. Это же не художественное кино, где все сложнее и тоньше.
Но в этот раз почему-то все пошло не по плану…
Роман, продолжая злиться на героя фильма, от чьего лица читал текст, невольно вспомнил Иду, с которой расстался летом, где-то полгода назад. Иду-Аделаиду, адскую Иду, Иду из ада… Вот женщина-огонь! Что, интересно, она сказала бы, если б Роман предложил ей брак по расчету, для выживания в старости?
Она расхохоталась бы. Съязвила бы: «Ты что, Катаев, рехнулся? Предлагаешь мне за тобой горшки на старости лет выносить?»
Ида – дама пик, фамм фаталь, Кармен наших дней. Собственно, потому Роман с ней и расстался после пяти лет отношений – у него уже крыша стала ехать от этих страстей, и у нее, кстати, тоже. Скандалы и истерики, ревность и ненависть с обеих сторон. Невыносимо. Поначалу Роману нравился пылкий характер его возлюбленной, но потом он понял, что не в силах его выносить, что невозможно каждый день есть один только жгучий перец.
Так вот, а что, если представить Иду старушкой-подружкой? Нет, тоже невозможно. И потом она моложе, ей сейчас сколько? Тридцать три, кажется. И не замужем. Раньше, при царе, старой девой считалась бы, сейчас вон алкоголь в супермаркете без паспорта, поди, не продадут – личико свеженькое, без единой морщинки.
«Да и к чему нужна сиделка, жена?» – поморщился Роман. Ведь в случае чего он может позвонить сестре, Наталье. Она всегда поддержит. Племянник – Виталька – у нее на подхвате…
У Романа были очень теплые отношения со старшей сестрой и ее сыном. Наталья преподавала в одном из лучших московских экономических вузов. Без мужа родила сына, для себя. Очень самодостаточная, умная, рассудительная женщина. Виталька, правда, тот еще раздолбай, но, опять же, нынче парню быть раздолбаем в двадцать один год – это нормально. Виталий считал своего дядю Романа почти отцом.