Шедевр советского производства, а раньше делали все массивное и капитальное, попал в меня. Не думала, что дядя Вова может обладать такой меткостью. Заехал прямо в губу.
Подбородок онемел. Губа отозвалась ноющей болью. Я провела рукой, ладошка была в крови. Под сумасшедшие крики я покинула квартиру.
На площадке меня поджидал еще один неприятный сюрприз.
- Машка, - Алевтина Ивановна вцепилась в лацкан моего жакета, - ты убираться будешь? Чувствую, полицию придется вызывать! – заметив кровь на лице, старуха понизила тон и отпустила меня. – А ты чего побитая? Вовка с пьяных глаз уму-разуму учил?
Я молча кивнула.
- Ты вытерлась бы, - хмыкнула настырная соседка, - а то неизвестно на кого похожа.
Ничего не ответив, выбежала из подъезда. Отправилась в сторону парка. На душе было тяжело, будто кто-то кирпич подвесил на веревочке.
В парке устроилась на скамейке и наблюдала за падающими снежинками. Снегопад набирал силу. Деревья, кусты, скамейки – обретали сказочную красоту. Сидела на лавке, превращаясь в снеговика, и не могла представить, что теперь делать? Куда идти? Где работать? Почему-то от любых мыслей на эту тему начинало тошнить. Губа пульсировала, а голова раскалывалась.
Прекрасно понимала: выбор невелик. Нужно подождать часа три и топать к дяде. За это время он должен был напиться до чертиков и уснуть до утра.
Собравшись с мыслями, решила сходить к участковому написать заявление об утрате паспорта.
Участковое отделение затаилось в подвале дома. Преодолев крутые ступеньки, я оказалась в узком коридорчике. Проследовав по нему, уперлась в дверь. Табличка гласила: «Участковый Граблин Е. О.».
После непродолжительного стука раздался голос:
- Входите!
В крошечной коморке, заставленной массивной мебелью, начальствовал Граблин. Толстый, коротко стриженый мужчина сидел за столом, разглядывая что-то на мониторе компьютера.
- По какому вопросу? – гаркнул страж порядка.
- По поводу паспорта, - пройдя к столу, пояснила.
- Мы паспорта не выдаем. На двери прочитай, что написано? Участковый! А за паспортом тебе нужно в МФЦ, – устало ворочал языком Граблин.
- Мне полицейский сказал к вам подойти…
- Епт, - мужик хлопнул рукой по столешнице. – Какой еще полицейский? Не морочь мне голову!
- Который по вызову приезжал… вчера… ну, который маньяка упустил…
- Так это ты? – оживился Граблин. – Как там тебя? Соболевская?
- Верно, - выдохнула я.
- Во! Мало проблем из-за тебя! Так еще сюда приперлась!
- Почему вы так со мной разговариваете? – не выдержала я. – Что вы себе позволяете? Я потерпевшая, меня чуть не изнасиловали! Паспорт сперли! А вы мне претензии предъявляете! Уж простите меня, что помешала вам ничегонеделаньем заниматься!
- Похами мне тут! – взъелся участковый. – Пятнадцать суток захотела? Потерпевшие пошли, хуже уголовников! Нужно еще разобраться, кто там кого изнасиловать хотел! – мужчина закашлялся. Вытащил из ящика стола бутылку минеральной воды. Сделал пару глотков и продолжил. – В общем, протокол ты вчера подписала. Сейчас пиши заявление о нападении. Сразу же отсюда поедешь в МФЦ. Напишешь заявление о потере паспорта. Поняла?
- Поняла! Но заявление о нападении писать не буду!
- Ты совсем охренела? – участковый вскочил. – По какой причине отказываешься сотрудничать со следствием?
- Мне нужно восстановить документы! А этот маньяк меня совсем не заботит!
- То есть ты не хочешь, чтобы мы его нашли?
- Вас вообще не должно волновать чего хочу я. Ищите его, я не против, но заявление писать не буду, - подытожила я и направилась к выходу.
Сотрудник правоохранительных органов кричал что-то вдогонку. Под эти фанфары покинула его владения.
Не успела выйти на дорогу, в меня врезалась женщина. Это оказалась Инна Богдановна.
Глава четвертая
Женщина первые минут пять прибывала в шоке. И это понятно. Перед ней предстала девушка, которая в ноябре месяце в снегопад гуляет по городу в одном жакете, не утеплившись как все горожане: курткой, шапкой и теплыми сапожками. Картину дополняли прекрасным образом разбитая губа и фингал под глазом.