Опомнившись, она силком утащила меня к себе домой.
Мы расположились на «хрущевской» пятиметровой кухне. Кругом царил полный порядок. Блюдца малого размера на одной полке, чуть больше на другой, а тарелки вообще в другом шкафчике. Около сушки висела полка с баночками, заполненными разнокалиберными приправами.
Гостеприимная хозяйка усадила меня поближе к батарее, укутала в плед и налила свежезаваренного чая с лимоном.
Инна Богдановна настолько была заботлива и радушна, что я поделилась с нею всеми злоключениями, произошедшими со мной за последние часы.
- Боже-боже, - приговаривала женщина. – Бедная девочка… Что ты намерена делать? А если он тебя не впустит? Ключей у тебя нет. На улице ночевать будешь?
- Придумаю что-нибудь, - ответила я. – Дядя Вова отходчивый и добрый мужичок.
- Ага, - неодобрительно заметила Инна, - его доброта у тебя на лице написана в ало-бурых тонах.
- Если честно, сама виновата, - призналась я. – Наговорила дядюшке гадостей, вот он и взбеленился.
- Говорить можно всё, что угодно, но всегда нужно оставаться человеком, - не согласилась собеседница. Дама поправила выбившуюся прядь волос. – Давай договоримся с тобой так: сегодня ты переночуешь у нас, а завтра будет видно.
- Это невозможно, - заключила я, допивая чай. – И так доставила вам множество хлопот, а теперь еще и ночевкой буду обременять.
- Ничего не хочу слушать, - Инна Богдановна поднялась и грациозно пополнила мою чашку душистым напитком из расписного заварника. - У нас трехкомнатная квартира. Пятьдесят метров. Так что места хватит всем. Постелю в комнате Ильи, а он в зале на диванчике поспит.
- Инна Богдановна… - пыталась возразить. Но это было бесполезно. Учительница словно не слышала меня. Как заправская спорщица она стояла на своём.
Из прихожей послышался звук открывшейся входной двери.
- Здравствуйте, Маша, - сказал вошедший на кухню Илья. Заметив «боевые ранения» на моем лице, парень разволновался. – Что с вашим лицом? Что случилось?
- Добрый день… - я постаралась улыбнуться. – Долго рассказывать… скажу так: неудачно провела дознавательные работы с одним элементом.
- Ильюшенька, - засуетилась наседка, - ну что ты пристал к человеку? Иди мыть руки, сейчас чайку налью. А ты чего так рано? На работе что-то случилось?
- По делам мимо проезжал, вот и решил заехать… - объяснял парень, удаляясь в ванную комнату.
Присоединившись к нам, глава маленького семейства вновь вернулся к прежней теме. – Что же с вами все-таки случилось?
Не успела я раскрыть рта, как Инна Богдановна начала объяснять суть проблемы. Говорила мать коротко и лаконично:
- У Машеньки трудности с родственником, у которого она проживает. Я подумала, может, мы сможем обеспечить девушку ночлегом? Ты не будешь против?
Парень буквально стал светиться от этой новости.
- Конечно же, мы поможем…
Илья ринулся помогать сию минуту. После чаепития позвонил на работу и взял отгул на оставшийся день.
Инна Богдановна достала с антресолей коричневую курточку, белую вязаную шапку и длинный полосатый шарф всех цветов радуги.
- Померь, должны подойти, - вытаскивая ко всему прочему сапоги с меховым начесом, приговаривала дама.
- Инна Богдановна, не нужно, - упиралась я. – У меня есть теплые вещи, не стоит беспокоиться...
- Машенька, - улыбнулась учительница, - я знаю, что у тебя есть все необходимые вещи, но сейчас-то их нет. На улице холод собачий, все снегом замело. Мы сейчас поедем документы восстанавливать. Ты в таком виде отправишься?
- Маша, берите, не стесняйтесь, - подключился Илья. – Если вы простынете, это будет на нашей совести.
Ну, что мне оставалось делать? Согласилась на все их предложения. Забота Ильи и Инны Богдановны была мне бесконечно приятна, словно они были мне родными людьми.
Молодой человек отвез нас в МФЦ. Все необходимые бумажки заполнила, в нужные окошечки рассовала. Инна была рядом, буквально держала за руку. Педагог проговорилась, что отменила несколько занятий с юными воспитанниками. Они окружили меня заботой родного дома. С момента отъезда в Москву не чувствовала себя настолько спокойно и защищёно.