Волков: Когда Пьер жил в училище, ежегодно в Екатеринин день литургию у них служил митрополит. Чайковский вспоминал, что в детстве он обладал великолепным сопрано и несколько лет подряд пел первый голос в начале и в конце литургии: «Литургия производила на меня глубочайшее поэтическое впечатление».
Баланчин: Митрополит в Екатеринин день приходил к ним потому, что в России чтили память императрицы Екатерины. Литургия и на меня производила с детства замечательное впечатление. Духовенство выходит — все одеты шикарно, в роскошных митрах, выглядят прямо как святые. И вся служба такая трогательная, красивая. Мальчики в церковном хоре поют нежными голосами. Я им всегда завидовал. Мне тоже хотелось в церковном хоре петь. Но нужно было подождать, пока голос прорежется. Другие мальчики из балетной школы, которые постарше, — те пели. А потом, после революции, церковного хора в нашей школе уже не было.
Волков: Чайковский много раз говорил, как он любит православное богослужение, но ему казалось, что некоторые православные ритуалы слишком длинны. Об этом он написал однажды своему брату Модесту: «Был на мироварении, на выносе плащаницы в Успенском соборе, на заутрене в храме Христа Спасителя, на вечерне в первый день Пасхи (и еще на многих службах) там же. Везде вынес впечатление умилительности, благолепия, красоты. Но к сожалению, всякий раз впечатление ослаблялось крайней растянутостью нашего богослужения. увы! нужно правду сказать: есть много излишнего, без всякой надобности удлиняющего богослу-
жение, утомляющего самое упорное внимание, охлаждающего самые искренние порывы. Если православное богослужение нуждается в некоторых реформах, то именно в этом смысле».
Баланчин: Конечно, конечно, — слишком долго, слишком длинно! Кадилами махают и махают. И читают, и читают. И повторяют все то же самое: «Господу помолимся — Господи, помилуй», «Господу помолимся — Господи, помилуй». Пасхальная служба в православной церкви очень длинная. Мы во Владимирской церкви в Петербурге стояли четыре часа. Я приходил с теткой и мамой с самого начала, и мы всю службу отстаивали на каменном полу. Четыре часа на каменном полу!
Чайковский говорит о мироварении. Про мироварение надо объяснить. Берут оливковое масло, виноградное вино и разные ароматические вещества и приготовляют из них особую смесь под названием «миро», которую потом освящают особым чином. Мироварение — это таинство, которое воспроизводит Пятидесятницу. Мы знаем, что Дух Святой сошел на апостолов, тем самым создав из них Церковь. Каждого крещающегося помазывают этим «миром», чтобы и он мог приобщиться к Святому Духу. Это очень важный обряд.
И про вынос плащаницы я могу объяснить. Плащаница символизирует тело Иисуса Это такой плат — либо бархатный, либо из драгоценных тканей, на котором изображено тело Иисуса, снятого с креста. Плащаница выносится из алтаря на середину церкви, ее укладывают на постамент, украшенный цветами. Это означает для нас снятие тела Иисусова с креста на поклонение народу.
И конечно, я помню петербургскую вечерню, первый день Пасхи. Сначала все стоят, ждут, когда начнется. Потом медленно выходит духовенство, начинается служба А потом веселее делается: хор начинает петь, служки ходят. Хор поет: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав». Митрополит благословляет народ. Во Владимирской церкви в Петербурге, помню, открывали алтарь. На Пасху открытие алтаря — чудесное явление. Потом вечерня кончается, царские врата закрываются, становится темно.
Волков: Чайковский писал фон Мекк: «Ежечасно и ежеминутно благодарю Бога за то, что он дал мне веру в Него. При моем малодушии и способности от ничтожного толчка падать духом до такой степени, что я стремлюсь к небытию, — что бы я был, если б не верил в Бога и не предавался воле Его?»
Баланчин: Это очень важно, что мы с Чайковским из одной Церкви. Я знаю, что Чайковский верил по-настоящему. Я мало вижу теперь людей, которые бы верили по-настоящему. Потому что это трудно. Надо не просто соблюдать какие-то правила, а верить в то, что Сын Божий родился, страдал и воскрес. И в то верить, что Он вознесся на небеса. И придет второй раз на землю. Религия — это прежде всего вера, а люди теперь привыкли ко всему относиться скептически, с насмешкой. Так нельзя. Веру не проверяют.