– А почему вы не имеете права?
– Я всего не знаю! И я очень грешный человек. Для того чтобы учить других мне нужно очиститься сначала самому. Нужно достигнуть святости. Только святые отцы церкви и пастыри могут поучать нас. А я кто такой?
– Вы ведь ходите в церковь!
– Да, я хожу в церковь, ну и что из этого? Ведь я не смог избавиться от своих грехов, не смог изменить своим пристрастиям, не могу до конца осознать, что есть Бог. А это маловерие. Со мной происходило много чудес, а я про них забываю, впадаю в сомнения о существовании Бога. Вот и попробуй в такой ситуации кого-то поучать. Прости меня, Володя!
– А как же можно верить тем людям, которые ходят в электричках, на рынках, на пляжах, на площадях и даже по квартирам и предлагают религиозную литературу. Говорят, что с ними Христос, что Он у них в сердце. Призывают приходить к ним на собрание в дома культуры и говорят, что они истинные христиане. Они говорят такие же слова, как и вы. Они тоже верят в Святую Троицу?
– Нет, Володя! Не все они верят в Святую Троицу. Некоторые из них не почитают Господа Иисуса Христа за Бога. У каждой из этих сект имеются свои разногласия с Богом. Хотя они называют себя христианами, на самом же деле такими не являются. Как можно называть себя христианином, если ты отвергаешь самого Христа и объявляешь, что крест Христов выдуман самими людьми, что на самом деле Христос был казнен просто на столбе. И это они говорят тогда, когда объявляют себя знатоками в области Святого Евангелия. Священную книгу они ставят во главу угла и на этом останавливаются, не признавая больше никаких сведений о жизни Иисуса. Несмотря ни на что, в книге, в последней главе Евангелия от Иоанна, говориться следующее: «Многое и другое сотворил Иисус: но если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь». Эти люди не признают никаких других сведений, если эти сведения не взяты из самого Евангелия. Вот тебе и противоречие, они не верят словам Иоанна Богослова. А отвергая крест, они опять же впадают в другое противоречие со священным писанием. А в предпоследней двадцатой главе Евангелия от Иоанна написано: «Фома же, один из двенадцати, называемый Близнец, не был тут с ними, когда приходил Иисус. Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю». Вот так-то Володенька! В раны от гвоздей, а не от гвоздя. Значит, каждая рука Господа была прибита к перекладине креста отдельным гвоздем, значит, его распинали на кресте, а не на столбе. Если бы его распяли на столбе, то табличку с надписями на трех языках: «Иисус Назарей Царь Иудейский» над головой прибить было бы нельзя, потому что она оказалась бы достаточно длинной, ее прибить помешали бы вытянутые вверх руки. Но ведь и если и это не взять во внимание, то все равно с прибитой табличкой в итоге древо приобретает вид креста. Посему ревнующие о столбе сектанты в итоге получают крест, и никуда им от этого не деться. Из всей христианской истории мы знаем, что не любит Крест Господний сатана. А люди, возведшие в ранг своего учения отвержения Креста, становятся единомышленниками самого сатаны. Сектанты не признают икон, не чтут Пресвятую Богородицу и Угодников Божьих. Иконы они причисляют к кумирам. Говорят, что мы нарушаем заповедь: «Не сотвори себе кумира…» Они везде твердят, что любят Бога, а на самом деле они любят только себя и себе подобных, да и то не всегда. Иконы они называют деревяшками, а вот свои личные фотографии никак не ассоциируют с бумагой. В фотографиях они видят изображение себя и дорогих им людей. В порыве любви к этим людям они порой не отказывают себе и в том, чтобы поцеловать любимый образ человека. Кого или что они целуют? Бумагу? Нет, наверное, все-таки образ. Человеческий образ на бумаге они чтут. Этим самым они не исполняют заповедь о любви к Богу большей, чем к человеку. Да и к людям у них любовь условная, ложная. Они не проявляют любви к усопшим, не чтут умерших родителей, не молятся о них, утверждая, что они уже мертвы, что о них беспокоиться не надо. А те бедненькие, там за гробом, ждут, не дождутся их молитв. Но об этом мы с тобой еще поговорим конкретнее на примерах, взятых из моей жизни. Так что Володенька, в церковь я не зря хожу. Ведь жизнь здесь временная, а там, за гробом, вечная. Временная-то закончится, а вот вечная нет. Поэтому мне не безразлично, как я буду жить в вечной жизни, и не безразлично, как будут жить там мои родные и знакомые. Я обязан о них побеспокоиться, пока живу в этом мире. Господь сказал: «Просите, и дастся вам. Вот я и прошу. По поводу Креста, я хочу тебе еще кое-что сказать. Если человек возлюбит весь мир, как любимого и ненаглядного своего друга, то он не поднимет руки вверх, а готовясь обнять его, разведет их в стороны, чтобы принять в свои объятия объект своей любви. И если взглянуть на такого человека, то мы увидим в нем Крест. Руки, поднятые к верху, никак не совмещаются с состоянием Любви, скорее в поднятых таким образом руках окажется топор, который может нанести смертельный удар. Вот и подумай, Володенька о том, смог ли Бог позволить распять себя на столбе? Я лично думаю, что нет. Он ведь являет собой Любовь! Мы тоже должны любить Его всем сердцем и всею душою своею. А также и людей, окружающих нас. А можем ли мы любить так друг друга? Не всегда. В большинстве случаев мы готовы поднять руку, чтобы ударить. Мало сейчас осталось людей, кто обладает любовью в истинном смысле этого слова. Все мечтают о том, чтобы их любили, а сами любят только себя. Эгоизм поразил наше общество, да и весь мир до такой степени, что люди уже не хотят создавать семьи, дети им не нужны. Зачем, говорят, нищету плодить. Нужно жить только для себя и брать от жизни максимум удовольствий. Народ вымирает миллионами, а рождаемость постоянно снижается. Видимо таким образом Бог наказывает те народы, которые потеряли любовь и не исполняют Его заповеди о любви. Слово любовь стало употребляться в обществе в основном только как синоним слова секс. Живя, таким образом, люди становятся хуже любой скотины. Именно хуже, потому что весь животный мир, за некоторым исключением, плодится и размножается. А люди плодятся, но не размножаются. Я говорю о представителях нашего народа и, так называемых, западных цивилизованных народов.