Неизвестно, чем бы закончился этот необузданный порыв Артуро, если бы у него не наступил последний миг оргазма, и он, почувствовав сладость конца, излился внутрь своей жертвы…
Затем они лежали долго, обессиленные и молчаливые, он — с чувством удовлетворенного мужского самолюбия, она — с каким-то холодным безразличием. Может быть, даже раскаянием.
— Послушай, Арканьялис, — молвила едва слышно Виктория, — ты отличный мужчина. Лучше даже, чем был. Но мне этого мало. Скажешь моему дедушке, что я благодарю его за деньги. Я выхожу замуж за порядочного человека, за сеньора Гаверу. Он получает патент на новый метод разработки нефтяных месторождений.
— О! — оперся на локоть Артуро, как бы почувствовав себя неловко перед Викторией. — Наша фирма сможет порядочно заработать на этом.
— Не порядочно, а миллионы, миллиарды!
— Так выходи скорее за него замуж и приезжайте к нам в Венесуэлу. — Артуро соскочил с кровати, стал одеваться. Вежливо протянул Виктории ее трусики и бюстгальтер. — Если бы я знал, с чьей невестой провел такие сладостные минуты! — В его голосе зазвучало искреннее уважение. — Одно мне только неясно. Извини, дорогая, что я касаюсь твоего прошлого… Ты не боишься вернуться в наш буржуазный Каракас? Насколько я помню, твой папаша был когда-то сторонником марксистских доктрин и, кажется, состоял в агентах КГБ, за что ему пришлось смыться от полиции в Москву.
— Может, и пришлось, — вяло ответила Виктория. — Во всяком случае, когда он бежал в Москву, он меня не спрашивал. Мою маму тоже, — Виктория помолчала. — Слава Богу, мой дедушка и, насколько я понимаю, ты — компаньоны и никогда не были «красными». Поэтому он и посылает мне «зелененькие».
— Извини, Виктория.
— А ты поменьше вспоминай прошлое.
Они оделись. Пора было спускаться в ресторан!
Виктория заторопилась.
— Пойдем, Артуро, а то мой великий Гавера устроит мне сцену ревности.
— Боишься его? — Артуров притянул Викторию к себе, хотел ее поцеловать напоследок, но она уже успела подкрасить губы. От нее веяло холодком.
— Таких людей не боятся, а берегут. Дурачок! — В голосе Виктории чувствовалась искренняя грусть: — Мы с ним работаем вместе. Когда-нибудь я тебя с ним познакомлю. Если, конечно, мне удастся вырвать его отсюда.
— A что его тут держит? — удивился сеньор Арканьялис.
Виктория нахмурилась.
— Болтают, что он убил свою жену, и теперь соседи пишут про него всякую чушь. — Она взяла со столика конверт с Долларами, спрятала его в сумку. На ее лице появилось выражение досады… — Если он и сделал это, то только ради меня. А я, как видишь, оказалась мерзавкой! Ну, пойдем. Только прошу тебя: в ресторане не подходи ко мне.
И она решительно направилась к двери.
Едва я вернулся с обеда, если так можно назвать чашечку кофе с бутербродом, как Лидочка, хозяйка нашей приемной, прибежала ко мне в кабинет и сказала:
— Андрей Аверьянович, шеф просил вас зайти.
— Слушаюсь, — со вздохом ответил я, одновременно пытаясь улыбнуться. — Что ему надо, ты, случайно, не знаешь?
— Не знаю. Но догадываюсь. Наверное, по жалобе, которую переслала нам городская прокуратура.
Я снова вздохнул. Вызовы к шефу обычно сулили лишь дополнительную работу. А тут еще письмо из вышестоящей инстанции. Того и гляди — заставят писать какую-нибудь справку. И так дел хоть отбавляй, дух перевести не успеваешь. Но начальство есть начальство, ему, как говорится, сверху виднее.
— Вот, почитай, — шеф протянул мне исписанный тетрадный лист с подколотым к нему конвертом. — В верхнем углу красовалась резолюция: «Проверить. Доложить до…»
Первым делом я глянул на подпись: «Соседи».
И несколько неразборчивых каракулей. Больше всего я не люблю таких соседских жалоб. Как правило, в них запутанные и никчемные склоки.
— Николай Васильевич, — упавшим голосом сказал я, — может, перешлем это соседское послание в ЖЭК? На мне же два нераскрытые убийства.
— Возможно, добавится и третье.
— Это? — с едким сарказмом спросил
— Это. И потом, ты резолюцию видел? Так что давай действуй.
Гражданин Гавера, сообщали бдительные соседи, собирается в ближайшие дни жениться на своей молодой сослуживице. Ни для кого не секрет, что старая жена, мешавшая ему связать свою жизнь с молодушкой, ушла из жизни не без его помощи. Есть и более конкретные факты: перед смертью несчастная Лидия Антоновна позвала к себе соседку (имярек) и со слезами на глазах заявила, что ей лучше умереть, чем видеть гнусное поведение мужа, который не кормит ее, бросает одну в квартире, подсылает к ней своего племянника-хулигана, тот устраивает дебоши, водит потаскух, развратничает. И все это делалось с одной целью — поскорее свести ее, Лидию Антоновну, со света и жениться на молодой красавице! Со дня похорон не прошло и трех месяцев. И вот такая поспешность. К тому же, сообщали бдительные соседи, Гавера настолько ослеплен своей новой пассией, что забыл о ее весьма темном прошлом. Сия молодая дама, эмигрантка из Латинской Америки, имеет за рубежом богатого родственника, сорит направо и налево долларами, занимается недозволенным бизнесом и, вообще, давно заслуживает того, чтобы стать объектом внимания наших правоохранительных органов.