Он поднялся с дивана и медленно начал раздеваться. Стащил с себя рубашку, брюки и остался в одних трусах. Его тело было сплошь покрыто волосами, а мускулы были необычайно крепкие.
В испуге я забилась в угол дивана, со страхом разглядывая его и ожидая самого страшного…
— Так будем отдыхать, а? — он подмигнул мне и, схватив, бросил как пушинку, на кровать, сам повалился рядом. Я дрожала, как в лихорадке, боясь даже пошевельнуться, а он вытянулся во всю длину и произнес:
— Хорошо!
Потом, заметив, что я вся дрожу от страха, сказал:
— Да не бойся ты! Думаешь, мне нужна такая маленькая девчонка!
И потом, как бы про себя, молвил:
— А вот желтому Хояси я не верю! Работает он у нас, но, видимо, и своих не обижает. Как ты думаешь?
— Не знаю, — прошептала я. — Я его просто ненавижу!
— Есть у меня подозрение, — продолжал Рэд, — что он все-таки работает на своих. А Хояси пострашнее меня. Ты знаешь, что бы он с тобой сделал из-за этой записки? Он строгал бы тебя безопасной бритвой, как деревяшку… И ты сказала бы. А еще он мог бы ломать тебе каждый день по суставу… Терпения у него хватило бы.
От этих страшных слов я инстинктивно прижалась к Рэду, обхватив его шею рукой. К моему удивлению, волосы у него на теле оказались очень мягкими, и мне захотелось их погладить. А он продолжал рассказывать мне всякие ужасы про японские пытки.
— Молчите, мне страшно! — не выдержала я.
Он засмеялся и прижал меня к себе.
— Со мной не страшно. Не бойся!
Его тело пахло мужским потом, и густые волосы приятно щекотали кожу. Он сильно потянулся, и его мускулы напряглись, как у Геркулеса. Я действительно почувствовала, что пока я с ним, мне ничего не страшно.
Внезапно его рука легла мне на грудь и тихонько сжала ее. От неожиданности я вздрогнула и попыталась отодвинуться. Но он крепко прижал меня к себе, а рука его уже жадно шарила по моему телу, добираясь до самых интимных мест. Пальцы у него были большие и грубые, но они так осторожно скользили по телу, что отталкивать их совсем не хотелось. Ласки Рэда вызывали смешанное чувство удовольствия, стыда и страха. Меня ведь первый раз касалась рука мужчины.
Правда, теоретически я все это знала и имела возможность наблюдать все виды половых наслаждений и извращений, но физически я все еще была девочкой. Когда Рэд начал трогать мои половые органы, осторожно касаясь клитора, я почувствовала необычайно приятную слабость, и сладкая дрожь пробежала по моему телу. Но страх все-таки заглушал наслаждение. И не только страх. Я почувствовала мучительный стыд от того, что вопреки моему желанию мой клитор стал твердым, а срамные губы набухли и увлажнились так, что пальцы Рэда несомненно ощутили это… Мое тело напряглось и, резко отскочив, я вырвалась из его объятий и соскользнула на пол.
Рэд в бешенстве вскочил и склонился надо мной. На мгновение мне показалось, что он меня изобьет, но он сдержался и, одеваясь, зло бросил:
— Не хочешь, как хочешь. Тебе же будет хуже. — И, подойдя к зеркалу, ворчливо продолжил:
— Подумаешь, недотрога какая! Посмотрим, что ты скажешь, когда впервые окажешься с гостем один на один… Ты знаешь, что там делают с девушкой!
Из разговоров я знала, что за невинную девушку платят большие деньги. Но о том, что происходит в дальнейшем, никто мне ничего не говорил.
А Рэд продолжал:
— Тебя выведут совершенно голую с венком из роз на голове, и ты должна будешь поднести каждому гостю бокал вина. Тебя будут оценивать и рассматривать со всех сторон. При этом ты будешь стоять на возвышении, и каждый сможет тебя потрогать, пощупать… А потом ты будешь принадлежать тому, кто заплатил больше всех. И знаешь, как тебя лишат невинности?
Рэд захохотал во все горло. От этого смеха у меня мурашки поползли по телу. А он безжалостно продолжал:
— Тебя привяжут спиной к спине голой негритянки…
— Почему негритянки? — вырвалось у меня.
— Контраст белого и черного тела возбуждает желание… Я же говорю, здесь все продумано до мелочей.
Лицо Рэда стало совершенно серьезным.
— Видишь ли, — продолжал он, — когда девушка попадает первый раз в такую переделку, могут быть всякие неожиданности и эксцессы. Она может сопротивляться, убегать и, вообще, вести себя не так, как нужно. А когда тебя привяжут к спине негритянки, тобой можно удовлетворяться, как угодно. Если негритянка станет на четвереньки, то ты окажешься в очень соблазнительной позе. Таз твой будет помещаться у нее на ягодицах, а голова — у нее на лопатках. И гораздо ниже остальных частей тела, когда негритянка опустит вниз свои плечи. Ты можешь представить себе такую четвероногую соблазнительную кобылу, да еще в такой позе? При этом будут видны сразу две щели, даже не две, а четыре… И вот в таком положении купивший тебя гость лишит тебя невинности. А так как ты сама не сможешь и не захочешь в таком положении двигаться навстречу его члену, то негритянка будет вертеть своим задом, поднимать и опускать его так интенсивно, что твое тело, особенно задница, будет повторять все ее движения к величайшему удовольствию гостя. А после того, как этот первый насытится, тебя будет брать каждый, кто захочет. При этом негритянка станет выделывать под тобой такие комбинации, принимать такие позы, что гости будут исходить от похоти. И так до утра, А так как среди гостей, без сомнения, окажутся любители всяких извращений, то у тебя ни одного места на теле не останется, куда бы они не запихивали свои похотливые члены: толстые и тонкие, длинные и короткие, мягкие и твердые, изогнутые и прямые.