Третий путь к шествованию за Господом в настоящие дни есть благоговейное размышление о Его страданиях. Без сего размышления малоплодно и присутствие в храмах, и слышание и чтение Евангелия, а христианское размышление, в случае необходимости, одно может заменить другие средства. Ибо через размышление мы вообще сближаемся с лицами и вещами самыми отдаленными, усвояем их себе, и как бы вводим в свою душу. Но как размышлять о страданиях Господа? Прежде всего представь их, как можно живее, в своем уме, по крайней мере, в главных чертах, например: как Он предан, сужден и осужден; как нес Крест и вознесен на Крест; как вопиял ко Отцу в Гефсимании и на Голгофе, и предал Ему Дух Свой; как снят со Креста и погребен. Кто не в состоянии сделать сего? Потом спроси самого себя, за что и для чего претерпел столько страданий Тот, Кто не имел никакого греха, и Который, как Сын Божий, имел все право на вечную и временную славу и блаженство. Святая вера скажет тебе, что Господь страдал за мир, за грешников, и следовательно, за тебя; страдал, чтобы удовлетворить за всех нас правосудие Божие, искупить нас от греха и смерти, подать нам пример терпения и самоотвержения. Потом вопроси еще: чего требуется от грешника для того, чтобы смерть Спасителя не оставалась для него бесплодною; что должно делать каждому, чтобы действительно участвовать в спасении, приобретенном на Голгофе для всего мира? Та же вера скажет тебе, что для сего требуется усвоение умом и сердцем заслуг Христовых, покаяние и подражание Христу в благой жизни. После сего совесть сама уже спросит тебя: исполняешь ли ты сии условия, усвояешь ли себе спасение Христово, ожил ли ты Его смертью? И сама даст ответ на сие. Такое размышление (а кто не способен к нему?) удивительно как скоро приближает грешника к его Спасителю, тесно и навсегда союзом любви связует с Крестом Его, сильно и живо вводит в участие того, что происходит на Голгофе.
Четвертый путь к шествованию за Христом в настоящие дни есть путь поста, исповеди и причащения, иначе — говения. Пост, облегчая наше тело, а через то и душу, делает нас способнее к следованию за Христом по тернистому пути Его. Исповедь, очищая и облегчая совесть, производит еще большую легкость духовную, и естественно заставляет не выпускать, так сказать, из виду Спасителя, страждущего за грехи, в коих мы приносим покаяние. А причащение не только приближает нас ко Господу, но и соединяет с Ним самым неразрывным образом. И когда, братие, приличнее наблюдать пост, как не в сии дни, когда отнимется Жених душ (Мф. 9; 15), когда Он Сам алчет у бесплодной смоковницы, жаждет на Кресте! Где естественнее слагать тяжесть грехов посредством исповеди, как не у подножия Креста! В какое время лучше причащаться из Чаши жизни, как не в наступающие дни, когда она подается нам, можно сказать, из рук Самого Господа! Поистине, кто, имея возможность приступать в сии дни к святой трапезе, уклоняется от нее, тот явно уклоняется от Господа, бежит от своего спасения.
Наконец последний, очевидный путь к шествованию за Христом, в настоящие дни, есть шествование за Ним в меньшей Его братии, оказание, во имя Его, помощи бедствующему человечеству. Путь сей может казаться отдаленным и непрямым; но в самом деле он чрезвычайно близок, удобен и прям. Ибо Спаситель наш столько любвеобилен, что все, делаемое нами во имя Его для страждущего человечества, усвояет лично Себе Самому. На самом Страшном Суде Своем Он потребует у нас особенно дел милосердия к ближним, и на них утвердит наше оправдание или осуждение.
Памятуя сие, возлюбленный, никогда не пренебрегай драгоценной возможностью облегчать страдания Господа в Его меньшей братии, а особенно воспользуйся ею в настоящие дни. Посетив темницу и облегчив, чем можешь, участь узников, ты лучше сделаешь, нежели когда бы из любви к Господу присутствовал в претории Пилата; доставив пропитание какому-либо бедному семейству, ты более сделаешь, нежели когда ты принес на Голгофу вино со смирной; одев нагого, покажешь усердие не менее Иосифа, представившего Плащаницу.
Таковы, братие, главные и открытые для всех пути, коими христианин в настоящие дни может сшествовать грядущему на страдания Господу. Есть много и других путей к сему, более возвышенных, таинственных; но они удобопроходимы токмо для душ возвышенных, чистых, кои привыкли следовать постоянно за своим Спасителем и жить Его жизнью. Но таковые души не требуют, да кто учит их (1 Ин. 2; 27); ибо Сам Господь, за Коим они всегда грядут, наставляет их на всякую истину (Ин. 16; 13). Для нас же довольно и тех путей, кои мы видели; ибо нет человека, который бы не мог вступить хотя на один из них и, вступив, придти туда, куда всем должно придти. Пусть ты, по бедности своей, не можешь напитать и одеть Господа в меньшей братии Его: прими сам от Него пищу в Евхаристии, одежду оправдания в исповеди, облегчение в посте. Не можешь говеть, — посещай церковь и молись. Не можешь быть в церкви, — читай Евангелие. Не можешь и этого, — размышляй с молитвой о страданиях Господа. Последнее, явно, возможно для всякого и везде, на пути и дома, на самом одре болезни и в темнице. Но идя и сим одним путем молитвенного размышления, можно вполне достигнуть цели, то есть разделить с Господом Его страдания и смерть. Я говорю разделить и смерть, ибо христианин должен не сшествовать токмо Господу, но и распяться с Ним. Но о сем чрезвычайно важном предмете, в коем вся сущность христианства, побеседуем, если угодно будет Господу, завтра. Аминь.