— Шру, прошу тебя, перестань.
— Бесс, перед тобой открыта дверь, за ней — свобода. Тебе наверняка хватит смелости перешагнуть порог.
— Господи, как же ты упрям!
— Дорогая, ты уже не замужем, так что не пытайся отказать мне под этим предлогом.
— Но ведь ты женат! — воскликнула Бесс.
Он засмеялся:
— О своих грехах я позабочусь сам, Бесс! — Спешившись. Толбот протянул ей руки:
— Пойдем прогуляемся вдоль реки. Нам надо поговорить.
Больше всего на свете Бесс хотелось, беседуя, идти с ним рядом, но она помнила: стоит Толботу обнять ее, и пути назад у них уже не будет.
— Я пойду с тобой, если ты пообещаешь не прикасаться ко мне и вообще вести себя пристойно.
Минуту он вглядывался в нее пронзительно-голубыми глазами, затем опустил руки, позволив Бесс спешиться самой, и завел беспечную беседу:
— Я купил участок земли в Линкольншире — пожалуй, попробую построить нечто вроде Чатсворта.
— Эббот-Стоук? Сэр Джон Тайн писал мне, что ты выхватил это имение у него из-под носа. Он давно скупает земли в здешних краях.
— Но на самом деле ему нужно нечто другое. — Внезапно вскипев, Шрусбери схватил Бесс за плечи и с силой встряхнул. — Пообещай, что больше не выйдешь замуж! Мужчины увиваются вокруг тебя, как кобели по весне!
Она укоризненно покачала головой:
— Как тебе не стыдно!
— К чертям приличия! У тебя скоро будет столько поклонников, что ты наверняка выйдешь замуж еще до Рождества!
— Значит, вот какого мнения ты обо мне! Нет уж, больше я никогда не взвалю на себя такую обузу. Стоит мне выйти замуж, все мое состояние и земли станут собственностью мужа — я знаю, что такое закон! То, что принадлежит мне, останется моим и перейдет по наследству к детям — каждое поместье, каждый акр земли, каждый пенни!
— Слава Богу, что ты наконец-то взялась за ум! Брак — это тюрьма, пожизненная каторга. Это ад на земле!
— Мне жаль, если твой брак и вправду таков, Шру. Но поверь, супружество бывает и блаженством. Он приложил ладонь к ее щеке.
— Бесс, я тоже хочу испытать блаженство, но только с тобой.
Прикрыв его ладонь своей, она коснулась губами руки Толбота. Толбота влекло к ней так же неудержимо, как и ее — к нему. Он стал для нее опорой, а о большем Бесс не смела даже мечтать. Отрицать истину нелепо. Шрусбери давно понял, что они любят друг друга, почему же она так долго сомневалась в этом?..
Бесс вдруг ясно осознала, что после смерти Кавендиша просто боялась полюбить — слишком уж мучительным было расставание с любимым. Вот почему она вышла замуж за Синтло — чтобы уберечь собственное сердце.
— Что же нам делать? — прошептала Бесс. Шрусбери обнял ее и привлек к себе.
— Об этом мы подумаем вместе. Решим, как быть. Завтра я возвращаюсь ко двору, чтобы привести в порядок дела в казначействе и тайном совете. А потом нас ждет целое лето. Я отвезу тебя в Уингфилд-Мэнор, Раффорд, Бракстон-Холл, Уорксоп, Уилбек… куда захочешь. Ты же любишь красивые особняки, Бесс, — вот я и покажу тебе все свои владения. Кое-что тебе понравится, а некоторые ты возненавидишь с первого взгляда — например, замок Татбери. Там вечная сырость, стены покрыты мхом.
— Шру, ты слишком торопишь события.
— Так ты поедешь со мной? — настойчиво спросил он.
— Да, — тихо отозвалась Бесс, — поеду. Но разве там нет слуг?
— В каждом особняке есть прислуга, но в отличие от Шеффилда немногочисленная. Я позабочусь о том, чтобы слуги держали язык за зубами. Нам не нужен скандал, который наверняка докатится до наших детей.
— И до королевы, — напомнила Бесс.
— Проведи этот день со мной. Мы уедем подальше от всех. Среди холмов не встретишь ни души. — Он говорил так уверенно, словно повелевал всей вселенной.
Пустив лошадей галопом, они засмеялись, как дети, которым все равно, что подумают о них другие. Почти два часа Шрусбери и Бесс поднимались по холмам, прка не добрались до вершины самого высокого из них. Здесь они остановили лошадей и застыли в седлах, держась за руки и глядя вниз — на долину, перечеркнутую лентами рек.
— Дорогая, ты понимаешь, что весь этот мир принадлежит нам?
В этот миг Толбот напоминал бога, взирающего на землю с вершины Олимпа. Бесс зачарованно улыбнулась:
— Ты любишь властвовать?
— Но не так, как люблю тебя, Плутовка.
Через две недели Бесс получила еще одно письмо от сэра Джона Тайна. Услышав о том, что Хардвик-Мэнор выставлен на продажу, он спрашивал у Бесс позволения купить его.
Бесс вызвала Роберта Бестни:
— Разыщи Джеймса. Я хочу видеть его сейчас же!
Джеймс Кромп был не только управляющим Чатсворта, но и близким другом Бесс в течение последних шестнадцати лет. Она полностью доверяла ему. Когда секретарь вернулся вместе с Кромпом, Бесс спросила:
— Кто-нибудь из вас слышал о том, что Хардвик выставлен на продажу?
— Хардвик-Мэнор и земли? — удивился Джеймс. — Я сразу известил бы вас об этом.
— Я только что оплатил счета за ремонт дома, — добавил Бестни. — Этого не может быть! Джеймс Кромп нахмурился:
— На прошлой неделе я пригнал туда скот… Нет, хозяин поместья мне ничего не сказал.
— Мерзавец! — воскликнула Бесс. — Роберт, немедленно поезжайте в Дерби, в контору Фалька и Энтвистла, и привезите сюда одного из них. — Она взглянула на библиотечные часы. — Мы с Джеймсом будем ждать вас в Хардвике ровно в два.
В час дня Бесс в сопровождении Кромпа прибыла в Хардвик. Сдерживая гнев, она осмотрела любимый старый дом, попросила брата Джеймса показать ей недавно купленных овец и коров, завела расспросы о том, что он намерен посеять в этом году, — словом, не раз давала ему возможность признаться. Но Джеймс упорно молчал. Бесс осторожно осведомилась:
— Какой доход принес Хардвик в прошлом году?
— Никакого. Ты же знаешь, мне пришлось взять деньги под залог дома, чтобы выплатить долг!
— А какой доход ты рассчитываешь получить в этом году? — невозмутимо продолжала Бесс.
— Пожалуй, мне хватит денег только на выплаты по закладной. Это поместье никогда не окупится, Бесс.
— Значит, по-твоему, оно ни на что не годится? Джеймс насторожился:
— Этого я не говорил. Здесь пятьсот акров и две фермы, которые я сдаю в аренду. Но почему ты спрашиваешь об этом? Как раз вчера я подумывал о том, чтобы продать поместье.
— Только вчера? И какую же цену ты хотел назначить?
— Пятьсот фунтов.
Бесс изобразила изумление:
— Так много?!
— Мне надо выплатить деньги по закладной и купить дом в Лондоне.
— Дом в Лондоне обойдется недешево.
— Это не твое дело!
— Говоришь, не мое? Но ведь я только что оплатила ремонт дома и купила тебе скот!
— Об этом я не просил, ты сама предложила. И потом, для тебя эти расходы — сущие пустяки.
— Джеймс, я все-таки не выдержу и ударю тебя — и не за оскорбительные намеки. У меня толстая кожа. Мне претит, что ты решился на обман! Ты выставил Хардвик на продажу тайком от меня, наняв агента из другого графства.
— Хардвик по закону принадлежит мне — я вправе продать его, если захочу! — выкрикнул Джеймс.
— Значит, ты можешь продать его и мне. О, у нас гости! — К конюшне подъехали два всадника. — Джеймс, ты, кажется, знаком с поверенным Энтвистлом? Я попросила его встретиться со мной здесь и составить купчую на Хардвик.
Неожиданный поворот событий ошеломил Джеймса. Поведение сестры настораживало его: он ждал от нее брани и взрыва ярости. Но появление адвоката убедило Джеймса в том, что Бесс всерьез решила купить Хардвик. Он знал, что у сестры есть деньги. Возможно, ему представился шанс избавиться от ненавистной обузы.
— Рад видеть вас, джентльмены. Пожалуй, лучше перейти прямо к делу.
— Так ты назначил цену в пятьсот фунтов, Джеймс? Джеймс настроился на долгую торговлю. Хардвик не стоил пятисот фунтов, а Бесс знала толк в недвижимости.
— Пятьсот. Хардвик стоит этих денег.