- Ты знаешь, чего я боюсь даже больше, чем виселицы? Что будет думать обо мне Тео, видя мое бесчестие. Но я скорее взойду на виселицу, чем допущу, чтобы его убили.
Бринн поднесла руку к губам, пытаясь сдержать крик. Господи, что же делать?
- Может… Неужели нет никого, к кому мы могли бы обратиться за помощью? Лусиан.
Грей брезгливо скривил губы.
- Ну конечно, он с радостью окажет мне помощь после того, как я его предал.
- Ты мог бы обо всем ему рассказать и сдаться на его милость.
- И тогда я закончу жизнь в тюрьме, и это в лучшем случае.
Бринн захотела поспорить с ним, сказать, что Лусиан мог бы настоять на помиловании, но она и сама в это не верила. Милости к предателю можно ждать от кого угодно, но только не от Лусиана.
- Кроме того, - мрачно добавил Грей, - это не помешает Калибану выполнить свою угрозу и убить тебя. - Не дав Бринн ответить, Грей окинул сестру мрачным взглядом и угрюмо сказал: - Если быть откровенным, Бринн, ты оказала мне медвежью услугу, явившись сюда. Уиклифф наверняка что-то заподозрит, когда узнает, что ты приехала домой, в Корнуолл.
- Лусиан не знает, где я. Он уехал в Дувр искать золото.
- Ну, я искренне надеюсь, что он сюда не явится. - Грейсон допил вино. - Если он попытается вмешаться, его наверняка убьют.
У Бринн тисками сжало сердце.
- Что ты имеешь в виду? - хрипло прошептала она. - Ты ведь не убьешь его…
- Конечно, не убью. Я не стану его убивать, Его убьет Джек. Или кто-нибудь другой из банды Калибана. Они считают Уиклиффа своим главным врагом. Если только он сюда явится, то судьба его решена. Я точно знаю.
Должно быть, потрясение отразилось на ее лице, потому что взгляд Грейсона вдруг стал печальным.
- Ты ведь любишь его, - сказал он.
Бринн молчала. Она хотела бы ему возразить, но больше не имело смысла отрицать очевидное. Она не хотела, чтобы Лусиан умер, и не только потому, что он был ее мужем и отцом ее ребенка, но потому, что она его любила.
«Господи спаси…»
- Ты забыла о проклятии? - тихо спросил Грейсон.
- Нет, - прошептала Бринн, - я не забыла. - Она отчаянно пыталась отгородиться оттого, что с самого начала знало ее сердце, отказывалась признаться себе в том, что чувствует к нему, из желания его защитить. Но тщетно.
Страх ледяным кинжалом пронзил ее. Любовь ее имела огромную разрушительную силу. Неужели, признавшись себе в том, что чувствует к нему, она подписала Лусиану смертный приговор?
Как раз в этот момент к двери кабинета подошла горничная и, присев в реверансе, сказала:
- Миледи, граф Уиклифф приехал.
- Граф Уиклифф?!
- Да, ваш муж. Граф Уиклифф.
Грей вскочил с места. Бринн застыла как изваяние. Лусиан здесь? Что он делает в Корнуолле? Он же сказал, что несколько дней пробудет в Дувре! Откуда ему известно, где она? Как сумел он так быстро ее догнать?
Брат и сестра ошеломленно смотрели друг на друга.
Грейсон первым пришел в себя.
- Проводи его в гостиную, - приказал он горничной. - Мы сейчас туда придем. - Когда девушка вышла, Грей еле слышно спросил: - Ты думаешь, он меня подозревает?
- Я… я не знаю.
- Бринн, ты не должна говорить ему о золоте. Смотри, не проболтайся! Умоляю тебя, держи язык за зубами.
- Грей…
- Ты придумаешь, чем занять сегодня ночью Уиклиффа. По крайней мере, на несколько часов - столько, сколько понадобится Джеку, чтобы забрать золото. Они не явятся до темноты, но слишком задержаться они не могут - отлив не ждет.
- Грейсон, я не могу…
- Ты можешь. Ты должна. Если не хочешь, чтобы твой муж погиб. Говорю тебе, Джек его убьет, Бринн. Его или меня.
Опустив пустой бокал, Грей развернулся и вышел из кабинета.
Спустя какое-то время следом за ним вышла и Бринн. Она шла медленно и чувствовала себя так, словно ее несет течение, бороться с которым у нее нет сил, несет прямо на скалы, где ждет ее неминуемая смерть.
Бринн задержалась на пороге гостиной, любуясь мужем. Она смотрела на него так, словно видела в последний раз, словно хотела навечно запечатлеть в памяти дорогие черты его красивого мужественного лица. Лусиан отвечал на приветствие Грейсона и не заметил ее сразу, но, едва почувствовал ее присутствие, посмотрел на нее. Их взгляды встретились.
Сердце Бринн часто забилось. Лицо Лусиана оставалось непроницаемым, словно то было не лицо, а маска, но он, как казалось Бринн, видел ее насквозь. Читал ее мысли.
Ею овладело отчаяние, но она делала все, чтобы не показать ему своей тревоги. Придав лицу удивленное выражение, она шагнула ему навстречу, протянула ему руки и подставила щеку для поцелуя.
- Лусиан! Какими судьбами? Я думала, вы поехали в Дувр.
- Я собирался туда отправиться, любовь моя, - несколько холодно ответил он, но когда я менял лошадей на постоялом дворе, меня догнал посыльный с сообщением, что твой брат заболел, и ты отправилась к нему. Мне показалось довольно зловещим такое совпадение. У меня немало врагов, Бринн, и я подумал, что против тебя что-то замышляют. Я немедленно развернул карету и направился в Харроу. Мои подозрения еще больше усилились, когда я обнаружил, что Тео здоров, а моей красавицы жены там не было и нет. Я мог лишь надеяться на то, что ты поехала сюда.
- Мне ужасно неприятно, что я зря тебя потревожила, но, - давясь собственной ложью, пробормотала Бринн, - меня, должно быть, неправильно поняли. Когда я сказала, что у меня заболел брат, я имела в виду Грейсона.
Лусиан взглянул на Грейсона, который, если не считать румянца, вызванного неумеренным потреблением вина, был в самом добром здравии.
- Это я вызвал Бринн сюда, - вмешался Грейсон, поспешив подтвердить слова сестры. - Я думал, что умираю, но оказалось, что я просто съел что-то не то. Новый повар, которого я нанял после того, как Бринн вышла за вас, приготовил рыбу, от которой у меня случилось несварение. Однако сейчас я уже вполне здоров.
- Рад это слышать, - едва заметно усмехнувшись, сказал Лусиан.
- Должно быть, вы устали и проголодались после столь долгой дороги, - сказал Грейсон. Голос его заметно окреп. - Если не считать того досадного эпизода, новый повар прекрасно готовит. Я велю ему приготовить ужин.
- Я сама только что приехала, - сказала Бринн, - и, должна признаться, умираю от голода. Аппетит вернулся, как только я увидела, что Грейсон здоров.
- Мы тут живем по-деревенски, - сказал, обращаясь к Лусиану, Грей, - и ужинаем рано - в половине седьмого, но сегодня сделаем исключение. Я позабочусь о том, чтобы к тому времени, как вас проводят в ваши комнаты и отнесут туда багаж, ужин уже был накрыт.
Бринн, не вняв наставлениям брата, заявила, что хочет остановиться в комнате, в которой провела детство, а Лусиану предложила занять гостевую спальню, соседнюю со своей спальней. Едва ли сейчас, в том эмоциональном состоянии, в каком она пребывала, Бринн смогла бы находиться с Лусианом в столь близком контакте. Ей необходимо было побыть одной, чтобы взять себя в руки. К ее удивлению, Лусиан не стал возражать против такого расклада. Он лишь сказал, что через час зайдет за ней перед тем, как спуститься к ужину.
Бринн была благодарна ему за то, что он дал ей возможность собраться с мыслями, не отвлекая ее, пока она принимала ванну и переодевалась. К тому времени как Лусиан постучал в ее дверь, Бринн уже сумела овладеть эмоциями.
Лусиан вел себя по отношению к ней с прохладной сдержанностью, и это тревожило Бринн настолько, что она едва держала себя в руках. Отношения между ними сейчас напоминали своей натянутостью те, что были у них первые несколько недель после венчания.
- Еще раз прошу прощения за недоразумение, - сказала она, спускаясь вместе с Лусианом по лестнице в столовую. Если бы только у нее хватило умения умилостивить его!
Лусиан хранил молчание.
- Вы злитесь на меня за то, что я, приехала домой?
- Я бы предпочел быть в курсе твоих намерений. Ты заставила меня волноваться напрасно, не говоря уже о том, что из-за тебя я пренебрег делом и сорвал задание.