Карташов подозвал Алису:
— Ну, бесстрашная, у тебя обильная тема не для одной статьи. Может, наконец, и ты разбогатеешь, выбросив с головки левацкую, причем скорее утопическую и вредную, чем романтическую дурь.
Журналистка томным тоном ответила:
— Ну-да! Проповеди сейчас очень даже модные. Правда, тема, хищный капиталист, обратился в ягненка-мецената, настолько фантастическая, что её реально можно поместить, только в статью курьезов.
Эксперт Бычков равнодушно произнес:
— Это конечно и в самом деле выглядит как эпилог романтического детектива написанного какой-нибудь сентиментальной дамой, но… Реально такие случаи в криминальной истории, бывали не раз. И жертвы прощали своих палачей, и волк обращался в ягненка. — Живая ходячая энциклопедия, которым и являлся Бычков, сел на конька начав сыпать пример со времен Плутарха и Цицерона.
Алиса уже не притворно зевнула. Ей очень хотелось спать, особенно когда, пустоту в желудке заполнила пара больших и калорийных бутербродов. Однако дело отнюдь не закончено как этого хотелось следователя, а пара ребят, в чьей невиновности Канареева теперь была абсолютно уверена, сидят сейчас в самой гнусной и вонючей яме которою только для них сумели найти.
И она решительно направилась к Карташову, вежливо взяла генерала под руку и тихо спросила:
— Хоть я и не специалист по следствию и уголовным делам, но не слишком ли много странного тут оказалось?
Карташов уже в мечтах видевший себя в мягкой постели генеральского, гостиничного номера хмуро буркнул:
— Странного много… Но уже то что в Православной стране столько безбожников и террористов самом по себе удивительно… И с каждым годом все больше и больше!
Алиса весьма ловко ввернула:
— Конечно, в криминалистической практике бывают порой весьма маловероятные события и редкие совпадения. Только вот если совпадений более двух, то уже в любом случае не совпадения.
Карташов и Колобков разом уставились на журналистку и хором произнесли:
— А какие тут еще совпадения, что ты хотела нам сказать?
Алиса начала загибать пальцы:
— Первое, убийство как-то уж удивительным образом совпало с окончательным юридическим оформление синдиката, и установкой единого управления, над только что возникшей финансовой империй. Заметьте, как раз двое из управленческого триумвира уже ночью оказались убиты.
Карташов с кислым видом заявил:
— Ну, что поэтому левые эсеры и поторопились убить всех троих совладельцев, чтобы посеять панику и такой нужный им хаос.
Алиса ласково поправила:
— Не троих? А именно, что принципиально важно двоих. А третий жив и вполне здоров. И обратите внимание Хинштейн как минимум несколько месяцев, если не дольше будет фактически единогласно управлять колоссальной промышленно-финансовой империей. Ведь наследники двух остальных пока вступят в законные права, а далее может быть им придется платить колоссальные отступные за выход компаний из синдиката, ли согласится на отчисление определенной ренты при сохранении управления за хитрым Абрамом.
Колобков насторожился, с холеного лица разом сошло сонное выражение:
— А вы знаете, в этом что-то есть… Мне самому сомнительно, что старик, столько сумел песка и глины наворочать да еще выбраться.
Алиса нарочно стала голой подошвой на колючку, чтобы уколы согнали пытающийся окутать сознание сон и добавила:
— И при этом еще на лице ни следа усталости, да и вымазан он весьма неестественно, колени брюк не протерты и грамма, а сам вымазан, но весьма равномерно, что не слишком убедительно, да и асбест с мелом, наверняка должен смешаться, когда забираешься на подобную скалу также с обычной глиной и дерном.
Жора Бычков в досаде воскликнул:
— А ведь верно! Я тоже чисто автоматически обратил на это внимание, но настолько меня поразила необыкновенность подобной чудной истории, что как-то мелькнувшее подозрение соскочила с мыслей, словно скользкий вьюн с крючка.
Карташов надув щеки тряхнул головой:
— То, что старик оттуда выбрался, это и в самом деле не выглядит правдой. Как впрочем и их противоречивые высказывания… Это раскаяние…
— Слишком уж театральное! — Алиса скрестила руки на груди. — Да бывают в реальной жизни прощение и покаяние, чтобы это было в такой степени пафосно и поэтично… Переиграли ребята.
Карташов тяжело вздохнул:
— В общем Виктория поэтесса она могла и по привычке и каяться в стиле рыцарских романов. А разыграть обморок… Дамы это умеют делать лучше, чем профи из театра.