- Пани Лукаши из Черного леса с падчерицей пани Стефанией,- представил дам Бургард.
Маркграфиня милостиво кивнула головой, приветствуя двух деревенских простушек - наличие советника при представлении говорило, что муж особо был заинтересован в этих людях.
- Я рада видеть при своем дворе таких красавиц,- снисходительно улыбнулась государыня,- но почему при дамах оказались вы, барон?- обратилась она уже к пану Ирджиху,- это ваши родственницы?
- Это мои соседки по поместью, ваша светлость,- учтиво поклонился барон,- пан Януш Лукаши давно умер, а так как пани Стефания моя крестная дочь, то долг рыцаря повелел мне помогать беспомощным женщинам в их желании выразить вам свое нижайшее почтение и восхищение вашей неувядающей красотой!
Маркграфиня с усмешкой покосилась на сына, приглашая того посмеяться над этим льстецом и с удивлением обнаружила, что Генрих, не отрывая глаз, смотрит на вновь представленных дам. Тогда уже и мать более внимательно присмотрелась к пани. Мачеха была хороша собой, спору не было, но вот падчерица! Давно, немало повидавшая маркграфиня не видела такой красавицы. Нежное с совершенными чертами лицо поражало фарфоровой изысканностью черт, темно-синие бархатистые глаза, волосы темного золота, изящная, еще до конца не сформировавшаяся фигурка. Немудрено, что сын так загляделся!
- Ваша крестница настоящий ангел,- милостиво похвалила она девушку,- подойди ко мне, дитя мое!
Смущенная Стефка робко приблизилась к нарядной строгой даме с темными насмешливыми глазами. Её до слез смущал пристальный, странный взгляд сидящего рядом с маркграфиней молодого мужчины.
- Ты любишь танцевать, милая?
- Да! - чуть слышно ответила девушка.
- Тогда я приглашаю и тебя, и твою матушку на рождественский бал!
Стефка вспыхнула от радости и удовольствия, подняв на добрую госпожу засиявшие глаза.
- Это великая честь для меня, ваша светлость!
- Я рада, Стефания, что сумела доставить эту радость,- надменно кивнула головой маркграфиня и отвернулась к сыну.
Сообразив, что аудиенция закончилась, Стефка тихонько отошла к мачехе и барону и встала с ними рядом. Они еще какое-то время постояли в стороне, пока их не вывел из залы Бургард. Но все это время Стефка ловила на себе темный взгляд наследного принца, от которого ей было здорово не по себе.
- Повезло,- облегченно вздохнул барон, выходя со своими дамами с аудиенции,- на балу ты окажешься на виду у всего именитого панства! Не может быть, чтобы твоя красота не привлекла взоры самых достойных. Останется только выбрать наиболее подходящего...
При дворе маркграфа царил легкий фривольный дух той эпохи, когда Европа уже познакомилась с открытиями Возрождения, освободившись от гнета суровой средневековой морали, а обратный процесс сворачивания всплеска человеческого духа, который явил миру титанов мысли, еще не начался. До откровенного разврата, конечно, не доходило, но определенная вольность все-таки была. Маркграфиня сквозь пальцы смотрела на шалости своего сына и с придворными дамами и со смазливыми горожанками.
- Вы совсем разбаловали принца,- не раз выговаривал ей супруг, не одобрявший этих развлечений, считая, что наследник мог бы заняться и более серьезными делами, чем флирт и охота.
- О,- с кокетливой улыбкой отвечала жена,- молодость явление приходящее и быстротечное! Генрих ещё успеет поседеть за государственными делами и нажить такие же морщины, как и у вас, мой друг!
Но женщина она была далеко не глупая и неплохо разбирающаяся в людях.
- Я вижу, Генрих,- заметила маркграфиня, спустя некоторое время после того, как барон с дамами покинули зал, - что юная Лукаши тебе приглянулась?
- Приглянулась,- фыркнул тот,- она мне запала в самую душу! Какая красавица!
- Да, девушка очень хороша,- согласилась мать,- и я понимаю, что пока король Матиаш и твой отец решают на какой королевский двор обратить нам внимание в поисках руки принцессы, тебе нужна подружка. Но это не тот случай!
- Почему?- недовольно приподнял брови Генрих,- кто такие эти Лукаши, кто о них, что и когда слышал? Наверняка, какая ни будь голытьба с хорошей кровью! Насколько я понял, Стефания сирота без отца и матери, такая за честь должна посчитать мои чувства к ней!
- Конечно, мой мальчик,- охотно согласилась со своим отпрыском маркграфиня,- твое расположение для неё великая честь. Но ты не обратил внимания на одну маленькую деталь -крестный отец девушки барон Збирайда. Это не тот человек, крестницу которого можно обидеть безнаказанно. Он один из самых влиятельных вассалов твоего отца и если ты поссоришься с ним, маркграф будет в гневе!