Все головы обернулись в сторону дона Мигеля. Конечно, он бы охотно запретил опасную болтовню, но графу не хотелось показывать всему собранию, насколько он не доверяет своей половине.
- Я ничего не имею против беседы принца Моравского с моей женой в присутствии третьих лиц,- дал согласие граф, и тут же добавил,- но у меня, в свою очередь, есть вопрос к нему!
Генрих высокомерно, но согласно кивнул головой.
- Прошло почти два года с того дня, как я похитил высокородную девицу, почему именно сейчас вы сочли нужным предъявить свои претензии? - язвительно осведомился де ла Верда.
Стефания внимательно наблюдала за происходящим, со своей стороны пытаясь понять, что именно происходит. С её места был хорошо виден тихо стоящий у стены Рауль, с интересом наблюдавший за разворачивающимися действиями, видела она и сутулую фигуру нападавшего на мужа принца, и уж, конечно, багровое лицо разгневанного Ярека.
Сейчас Стефка только недоумевала, чем же он так нравился ей когда-то - прошедшие годы почти стерли из души образ, когда-то боготворимого жениха. Она больше тосковала по чувству, испытываемому тогда, чем по самому Ярославу.
И, наконец, бросалось в глаза и окаменелое лицо мужа. Трое мужчин, занимавших немалое место в её жизни собрались в королевском зале приемов, и каждому нужна была не столько она, сколько собственная спесь, мужская гордость и уязвленные амбиции.
Дона Мигеля же больше всего бесила незаметная фигура эльфа у стены, именно его своим вопросом он и хотел вытащить наружу, на всеобщее обозрение.
- Так получилось, что мы всё это время не знали, где графиня,- пояснил принц,- почему-то вы не посчитали нужным представить свою жену ко двору ни в Англии, ни во Франции?
А вот теперь он и пощекочет нервы этому бесцветному умнику, вообразившему себя хитрее всех!
- Она гостила в доме дамы Маргариты - крестной матери барона Рауля де Ла Роша,- громко объявил де ла Верда и со злорадным удовлетворением увидел, как все присутствующие оборачиваются к эльфу.
"Вот так-то, дружок, - ехидно улыбнулся он,- тебе не удастся отстояться в стороне, столкнув нас всех лбами, я вытащу тебя из тени!".
Но тут неожиданно напрягся и насторожился Людовик, очевидно, и у него в голове возникли какие-то соображения:
- Значит, вы гостили у мадам Маргариты де Гатинэ?
- Да, ваше величество!
А что она ещё могла сказать? Впрочем, короля вполне устроил и этот сверхлаконичный ответ.
- Ладно,- произнес он, поднимаясь с трона,- это дело пора заканчивать! Граф, назначьте доверенное лицо, которое будет присутствовать при беседе вашей жены с принцем и разойдемся.
- Его преосвященство Алессандро Фрачелло,- Дон Мигель обменялся с епископом знаками, и тот согласно кивнул головой.
Разговор состоялся в саду аббатства. Генрих и Стефка неторопливо прогуливались по дорожке между покрытых первой зеленью кустов. В двух шагах от них шествовал в своих фиолетовых одеяниях епископ. Он благочестиво перебирал в руках четки, и, казалось, мыслями был очень далек от пары молодых людей.
Стефка с неловкостью поглядывала на бывшего сюзерена. Генрих показался ей гораздо меньше ростом, чем в пору её пребывания при моравском дворе, да и вообще, малопривлекательным. Например, его тонкие ноги, которые придворные льстецы называли "стройными", девицы из заведения Мами окрестили бы "лягушачьими лапками"! Теперь, когда она познакомилась с таким количеством сиятельных персон Европы, ореол властителя, которым в глазах Стефки был в свое время окружен Генрих, исчез бесследно. Мало того, непонятно по какой причине, но его светлость прочно ассоциировался у неё с бабкой Анелькой, соответственно о ней был и первый вопрос.
- Могу ли я, ваша светлость, спросить у вас о моей бабке - пани Анельке из Лукаши?
Какая-то старуха интересовала принца мало, он собственно даже не знал - жива ли она? Но посчитал, что греха особенного не будет, если он слегка приукрасит действительность.
- Пани больше всего на свете желала бы прижать вас к своему сердцу!
Стефания недоверчиво покосилась на Генриха. Анелька и объятия?! Она ни разу не видела на её суровом лице даже улыбки! Между тем, принц продолжал говорить дальше:
- После того как вы, пани, против воли покинули наш двор, маркграфство так и не оправилось от потери! Мы все очень скучаем, а вы тоскуете по дому?
По дому? Да, она тосковала по Лукаши, и особенно по густым елям и солнечным полянам Черного леса, но никак не по Брно! И, тем не менее, Стефка улыбнулась в ответ.