- Хорошо,- покладисто согласился фон Валленберг,- когда я буду иметь честь выслушать вашу историю? Назовите мне день и час!
- Сразу же после выступления Роже де Вильмона!
Стефка, конечно, слукавила, сообразив, что наказанием за отказ может послужить лишение упрямицы встречи со знаменитым менестрелем, но кто бы её осудил?
В обыденной жизни людей той эпохи, замкнутой высокими стенами крепостей, визит певца и поэта был событием равным по силе разве что посещению короля.
Судя по растянувшей губы фон Валленберга презрительной ухмылке, он сразу же раскусил эту незамысловатую хитрость, но согласно качнул головой.
- Хорошо, мадам! Только помните, что вы сами назначили дату и время!
ГЕРДА.
Накануне Сочельника Стефка внезапно проснулась, испуганно раскрыв глаза. Ей показалось, что кто-то тяжело дышит ей в лицо. Напрягая взгляд, она сумела в неровном свете тлеющих в камине дров рассмотреть огромную пожилую женщину, склонившуюся над изголовьем кровати.
- Кто ты? - подскочила она, всполошено закрываясь одеялом.- И что здесь делаешь?
- Я? - старуха зашлась скрипучим глухим смехом и бесцеремонно плюхнулась на край кровати. - Я здесь своя! А вот ты, милочка, кажется, чужая!
Стефка во все глаза разглядывала неизвестную визитершу, пытаясь сообразить, кто перед ней. С одной стороны на незнакомке был наряд трирской крестьянки, но с другой - отвороты чепца украшала золотая тесьма, необъятных размеров корсаж отделан бархатом, а юбки хорошего качественного сукна стояли колом, шурша при каждом движении.
- Возможно я и чужая,- со вздохом согласилась Стефка с утверждением старухи,- но в том нет моей вины! Я не набивалась барону в подруги!
- Так уж и нет?- оглушающее фыркнула старуха.- Если у Гуго пошла от тебя кругом голова, то, наверное, неспроста!
- Я ничего не сделала, чтобы понравиться барону,- донна упрямо отвергла нелепое обвинение,- да и..., кто вы? Почему задаете эти вопросы?
- Не надо мне морочить голову, девонька! Я и не таких мудрых за свой век повидала! Если он тебе не люб, что ты делаешь в его кровати?
- Сплю,- вышла из себя пленница,- и, как видишь, одна! Но я так до сих пор и не услышала - ты-то кто?
Старуха поудобнее устроилась на её одеяле, хозяйским жестом погладив лисий мех.
- Все зовут меня Гердой,- добродушно заявила она, красноречиво хлопая себя по объемистой пазухе,- я выкормила Гуго вот этой самой грудью, да и Вальтера тоже - так сложилось, что оба раза умудрилась подгадать с родами!
Стефка облегченно перевела дыхание. Как же она сразу не догадалась, кто перед ней! Так много позволялось только кормилице - в замковой сложной иерархии она иногда занимала место более высокое, чем даже родная мать. Власть последней зачастую была больше формальной, кормилица же одной ногой стояла в людской, но имела свободный доступ в хозяйские покои в любое время суток. Да, что там! С властными кормилицами иногда не могли сладить даже бывшие питомцы, настолько эти женщины были уверены в своих правах вмешиваться в их жизнь, особенно, в интимную! Вот и эта, очевидно, была из той же породы!
- И что ты, Герда, делаешь у моей постели в столь поздний час? - сердито осведомилась Стефка.
- Я? - удивилась старуха. - Смотрю на тебя! Вон, какая ты нежная, гладенькая, что твой цыпленок, а умишком, видимо, Бог-то и обделил!
Вот только оскорблений от прислуги ей до полного счастья не доставало, но с другой стороны, неспроста же сюда приперлась эта пожилая ведьма!
- И чем лично тебя не устраивает мой ум?
- Да по мне ты хоть слюной исходи, и прыгай задом наперед! - пренебрежительно хмыкнула Герда. - Я за Гуго волнуюсь! Но сердцу, как говорится, не прикажешь, если он выбрал тебя, значит, чем-то ты ему полюбилась!
- Прикажешь мне радоваться этому обстоятельству?
- А то нет? Молодой, здоровый, сильный мужчина. Всё при нем! И в штанах, и на лице, и фигура, как налитая - так чего же тебе, кобылица, надо? Узды покрепче?
- Я, между прочим, замужем,- начала закипать бешенством Стефка,- или это для тебя пустой звук!
- Ну, замужем и замужем, значит, не в девках подол задирать, что об этом много говорить-то? Мужа ведь твоего здесь нет?
Графиня даже тихо застонала, сообразив, что перед ней второй экземпляр Хельги, только изрядно постаревший и покрытый морщинами.
- Что ты от меня хочешь?
- Как, что? - бабка шумно высморкалась в расшитый передник.- Отдайся ему, покорись, смири гонор-то! Не к месту он, да и ни к чему - не девочка неразумная, женщина! Значит, должна понимать, что единственный способ успокоить мужчину, это дать, что он хочет! А то завели моду - в свою постель он уложил тебя, а сам как блудливый кот мотается по всему замку, не зная, на чьей подушке пристроить голову. Седой уже, а все никак не уймется!
Информация чем-то была Стефке неприятна.
- Где же он спит? - угрюмо спросила она.- Или вернее - с кем?
Герда недовольно крякнула, так хлопнув по одеялу рукой, что женщина даже вскрикнула от боли в ноге.
- С кем, с кем,- проворчала бабка,- с этой сукой Ульрикой! Вцепилась в него, как клещ в задницу!
Вот теперь разговор по-настоящему заинтересовал графиню.
- Мадам Ульрика, - осторожно полюбопытствовала она,- любовница барона?
- А,- небрежно отмахнулась рукой старуха,- какая там любовь! Так безобразие и грех один, паскудство сплошное! Да что от этих королев и ждать? Ни приплода хорошего, ни покоя для души!
Теперь пораженная Стефка сама обозвала себя нелицеприятным словом. Как же она сразу не догадалась! Этот подчеркнуто белый цвет одежд, неизменный высокий эннен - конечно же, Ульрика, когда-то была белой королевой, по какой-то причине оставленной в замке.
- Она что, родила барону ребенка?
- Было дело,- нехотя призналась бабка, - родила она мальчонку, только тот представился вскоре, да и... честно говоря, трудно сказать, кто был его отцом. Это ещё при покойном бароне было!
Герда замолчала, крепко о чем-то задумавшись, а потом резко развернулась к собеседнице.
- Было и было, да давно сплыло, и к тебе никакого отношения не имеет! Что тебе стоит сделать Гуго счастливым? Подумаешь, забота - раздвинуть ноги!
Стефка даже опешила от такого нажима.
- Он мне не нравится, - хмуро призналась она, - совсем не нравится!
- Глупости,- отмахнулась невозможная старуха,- иногда мы делаем ещё более неприятные вещи, и ничего, живы! А здесь дело идет о такой малости, что... тьфу! А Гуго (скажу тебе по секрету, что часто за ним подглядываю) в постели хорош - и вынослив, и ласков, и женщин хорошо понимает, и не торопится никогда! Чего же тебе ещё надо, дурища?
- Но барон меня ни о чем не просит, и ничего не предлагает, - разозлилась Стефания, - мне что же, самой на него прыгнуть?
Старуха, закряхтев, с трудом сползла с постели, и, вытащив из складок полога внушительных размеров клюку, оперлась на неё.
- Прыгнуть - не прыгнуть, но любая женщина знает, что делать в таких обстоятельствах,- с досадой заявила она,- не надо тут корчить из себя девственницу! Намекни..., не отобьешься!
- Только не вашему воспитаннику,- колко огрызнулась Стефка,- с ним ничего не знаешь наверняка!
Герда печально пригорюнилась.
- Это есть,- неохотно согласилась она,- мудреный он! Но отнюдь не бесчувственный чурбан, и если ты сама его попросишь, то непременно согласится!
- Да пусть меня лучше разорвут собаки! - сплюнула Стефка.
Но бабка только фыркнула и, громко стуча своей клюкой, скрылась в дверях, оставив взволнованную и выведенную из себя женщину ворочаться без сна, вновь и вновь обдумывая недавний разговор.
Как не прикидывай, но она приходила к тому же самому выводу, что и грубиянка Герда - надо искать общий язык с бароном. Старуха считала, что ей нужно, как можно быстрее залезть в его постель. Что ж, дело нехитрое, но Стефка отнюдь не была уверена, что это изменит её жизнь к лучшему. Кто знает, что в голове у этого сумасшедшего фон Валленберга? Неужели он почти за сорок лет своего существования так и не нашел свою вторую половину? В это верилось с трудом. Допустим, та же Ульрика могла удовлетворить самый взыскательный вкус. А она..., она не смогла удержать любовь даже собственного супруга! Зачем же в этом цветнике ещё и её скромная персона? Почему фон Валленберг должен был остановить свой выбор именно на ней? Но с другой стороны, кормилица права - она спала в его спальне, а это что-то, да значило! По крайней мере, для него...