- Я назначаю вам встречу после бала!
- Где?
- В каминной комнате!
- Нет, когда в замке столько гостей, для наших встреч вполне подойдет и моя собственная спальня!
Стефка не испугалась такого заявления - она знала, что Валленберг бывает в своих покоях в её отсутствии. Часто она натыкалась на слуг, убиравших платье в сундуки, а однажды в расположенной за камином маленькой мыльне застала кучу народу, сновавшего с ведрами воды и тряпками, подтирая натекшие после омовения лужи с пола. Но, как знать, что у него в голове?
Между тем бал продолжался, и на третий танец Стефку пригласил де Вильмон.
- Вы сказали, что гостья в этом доме, - вернулся он к прежнему разговору,- и как давно?
Графиня неопределенно пожала плечами.
- К чему эти вопросы?
- Мне интересно всё, что касается вас!
- Вы слишком любопытны, шевалье, а между тем, моя жизнь слишком скучна и однообразна, чтобы заинтересовать такого человека, как вы!
Перемена партнеров привела к ней фон Валленберга.
- Что ему от вас надо? - грубо спросил барон, с силой сжимая её ладонь.
- Нечего особенного...
- Я запрещаю вам с ним танцевать!
Стефания растерялась.
- И что мне делать?
- Ничего,- отрезал фон Валленберг, - сию минуту отправляйтесь в спальню и ждите меня там!
- Но...
- Вы желаете остаться?
Женщина гневно глянула на распоясавшегося мучителя, и, гордо выпрямив спину, удалилась из залы. И надо сказать, что её взбесила даже не необходимость покинуть веселье, а этот безапелляционный приказ - грубый и дикий! Заставить её уйти посередине танца? Самодур! Трирский медведь!
Зато в спальне её встретила Герда. Упрямая старуха, похоже, так и простояла все это время у кровати, опираясь на костыль, да вперив тяжелый взгляд в дверь.
- Ну, что, голубка моя? - жадно поинтересовалась она при виде взбешенной женщины. - Гуго придет?
- Придет, - в ярости заметалась по комнате Стефка,- я ему обещала, кое-что рассказать!
- Это ты умно придумала,- обрадовалась старуха, и громко закричала, вызывая прислугу,- Анхен, Труди, сюда, помогите госпоже раздеться!
К такому повороту дела женщина была не готова!
- Не надо,- возмутилась она, отталкивая руки набежавших неизвестно откуда незнакомых ей крепких девок,- я не это имела в виду! Говорю же вам - он придет поговорить!
Но те, ловко увертываясь, упрямо продолжали рвать шнурки на её платье, а кормилица ещё вдобавок и миролюбиво гудела:
- Запомни, глупышка, что все разговоры с мужчиной нужно вести в постели, только тогда от них бывает хоть какой-нибудь толк!
- Какой толк? - выведенная из себя Стефка принялась, не шутя рваться из рук незваных помощниц. - Да, вы с ума сошли, я не хочу с ним спать!
- И не надо спать! Мыслимо дело, столько ночей провести в постели мужчины, и всё это время только спать! Хватит! Вы уже оба до такой глупости дошли, что дальше некуда! Все эти игры от сатаны! Мужчина и женщина должны не разговаривать, а дело делать, и тогда в Копфлебенце не стихнут крики новорожденных.
- Меня тошнит даже при мысли об этом!
- А не надо много думать, предоставь это дел тем, у кого голова варит лучше!
Когда дюжие девки стянули с неё последнюю рубаху, бьющаяся в истерике от бессилия Стефка обреченно затихла среди нагретых простыней кровати. Но Герде показалось и этого мало! Деловито сопя, она ощупала ступни её ног.
- Этот сафьян не греет ноги, - осуждающе покачала нянька головой,- все равно, что босой ходить. С завтрашнего же дня натяну на тебя меховые сапожки! А сейчас... поставь сюда ножки!
И эта невыносимая старуха на глазах у изумленной Стефки расстегнула на себе душегрейку, обнажив рубаху, с распирающей её гигантской обвисшей грудью.
- Вот ещё,- брезгливо дернулась графиня,- зачем это?
- Если обхватишь Гуго ледяными, как у лягушки ногами, то у него может пропасть всякое желание иметь с тобой дело, и он враз убежит к своим поганым шахматам и королевам! Женщина должна добиваться своего счастья не головой, а тем местом, которое для неё гораздо важнее головы! Не противься, птичка, поверь старой Герде, чем быстрее ты забеременеешь, тем лучше будет для всех, в том числе и для тебя!
Как не была выведена из себя Стефания, но при виде умильного лица пожилой упрямой толстухи, её разобрал истерический хохот.
- Послушай, Герда,- отсмеявшись, она с усилием выдернула ступни из цепких рук старухи,- с чего ты взяла, что можешь решать там, где дело касается только нас двоих? Почему ты решила, что Гуго обрадуется, застав меня обнаженной среди простыней его кровати?
- Если женщина молода и красива, то нет мужчин, которым бы это не понравилось! Если они, конечно, не слабосильные и не пособники сатаны! Но мой мальчик не таков - он настоящий рыцарь!
- Но я не поле боя! - возразила Стефка, хотя было уже поздно что-то менять.
Послышались голоса и звуки шагов, и кормилица, не смотря на полноту, одышку и клюку, моментально испарилась, оставив умирающую от стыда женщину дожидаться хозяина. Стефка даже толком не успела натянуть на себя одеяло, когда фон Валленберг подошел к кровати.
- Дорогая,- раздвинул он полог, не скрывая своего удивления,- это лучшее из всего, что я мог ожидать, затевая эту встречу!
- Да вот..., - несчастная Стефка готова была расплакаться, комкая в руках край одеяла,- Герда...
- Ты молодец, что послушалась моей няньки! Герда очень умна!
Валленберг принялся неторопливо раздеваться, скинув отороченный мехом камзол и расшнуровывая сюркот. Замершая от тоски женщина затаилась, наблюдая за подчеркнуто медлительными движениями его рук. Она отчетливо понимала, что предоставив ей такую фору во времени, фон Валленберг специально дает ей возможность отказаться от предстоящего. Это было своего рода испытание, последний шанс повернуть всё по-другому, воспротивиться судьбе! Но ей даже в голову не пришло им воспользоваться - уж если ты обнаженной встретила мужчину в постели, то, по меньшей мере, глупо говорить ему, что ты вовсе не хотела с ним переспать.
- Неужели это песни менестреля разбудили в вас страсть?
Стефка крепко зажмурилась, с тоской прислушиваясь, как фон Валленберг усаживается на свою половину кровати, очевидно, заканчивая раздеваться.
- Нет,- она все-таки нашла в себе силы съязвить,- меня убедили доводы Герды, подкрепленные ещё и усилиями двух служанок!
Барон на мгновение замер.
- Может, мне лучше оставить вас?
Наша героиня сжала в руки кулаки, чтобы унять сотрясающую её противную дрожь. Он был для неё не желаннее чесотки, но, с другой стороны, женщина понимала, что Герда действует не сама по себе, и отказ может превратить её жизнь в самый настоящий ад.
- Я не думаю, - уклончиво заявила она,- что это хорошая идея - обнаженным ходить по замку! И раз уж вы все-таки разделись...
- Вы очаровательны даже в лукавстве!
Тяжелое тело придавило перину рядом, обдав её горячим теплом.
- Мадам, - Валленберг склонился над невольно съежившейся Стефкой,- вы настолько застенчивы, или ваша сдержанность - только моя вина?
По мере того, как он все теснее прижимался к ней, Стефка, неосознанно пытаясь сохранить дистанцию, тихонечко отодвигалась к краю кровати, лихорадочно возражая в ответ на его слова.
-... я всегда чувствую себя счастливой, впуская постороннего мужчину в свою постель!
- Разве я посторонний в этой кровати?
- Нет, мессир, вы везде у себя дома!
- Так поцелуй же меня, ангел мой!
Его руки властно сжали её, пресекая трусливое бегство. Женщина закрыла веки, прерывисто перевела дыхание и обреченно протянула губы для поцелуя.
- Редко какая девственница, мадам, ведет себя столь же целомудренно, как вы!
Барон не воспользовался приглашением, упрямо дожидаясь поцелуя именно от неё. И Стефка покорно прижалась губами к его губам, с трудом преодолев внутренний протест всего тела. Валленберг обвил её руками, как коконом и с жаром вернул поцелуй. На это раз его жесткие губы уже не принесли ей неприятных ощущений, наоборот, каким-то чудом они стали ласковыми и нежными. Отрешившаяся от происходящего Стефка смиренно подчинилась требовательным движениям его тела, только краем сознания отмечая, как он нежно ласкает её грудь, бедра, осыпает легкими поцелуями шею, живот, ноги. Это не было так уж неприятно, только опасливое напряжение держало её по-прежнему в страхе перед ним, не давая увлечься, казалось бы, такими искусными ласками.