- Вы хотите сказать, что этого крошку будут топить в воде, истыкают все тело иглами или применят, ещё какие-нибудь, не менее жуткие пытки?
- Это не пытки, - тот час взревел возмущенный дон Мигель,- а много раз проверенные методы распознания сатаны!
И только теперь секретарь заметил, в каком жутком состоянии находится патрон. Его губы тряслись, руки ходили ходуном, и он растерянно сжимал их в кулаки.
- Неужели, ты думаешь, - уже мягче пояснил граф,- что мне просто дается это решение? Но пойми, я подозреваю в своем сыне демона, прежде всего потому, что убежден - его мать спуталась с дьяволом!
- Вы уверены, что не хотите таким способом убить и жену, и не устраивающего вас сына?- хмуро спросил Славек.
Дон Мигель страдальчески сморщил лоб.
- Почему никто не хочет меня понять?- сокрушенно вздохнул он. - Когда же до вас дойдет, что я буду только рад, если мои подозрения не подтвердятся!
Гачек обреченно кивнул головой, пытаясь держать себя в руках. Сейчас он мог своего хозяина и убить!
- Вам виднее!
- Только не говори ей ничего,- неожиданно попросил граф, - я сам все объясню Стефании завтра утром! Обещай!
Земляк графини горько пожал плечами.
- Вы думаете, мой язык повернется ей такое сказать?! Нет уж..., объясняйтесь без меня!
- Мне нужно помолиться!
Граф быстро покинул детскую, оставив растерянного чеха наедине с кроватками спящих детей. И пока Славек думал, уж не удрать ли ему самому с Сидом в охапке, дверь тихо скрипнула и на пороге показалась бледная Стефания.
Гачек не удивился.
- Хельга?- обреченно спросил он.
- Хельга! - спокойно ответила графиня.
И они замерли, напряженно глядя в глаза друг другу.
- Что будете делать?
- Умирать! Мне так все надоело, что я потеряла страх перед смертью! Вот только Сид..., стоит мне только представить, как его будут мучить... Невинное, беззащитное дитя!
По лицу Стефании побежали тихие безнадежные слезы.
- Славек спаси его, умоляю, спаси! Унеси малыша из дома, брось его где-нибудь! Может, Господь смилуется над ним и какие-нибудь добрые люди...
Этого вынести Гачек уже не смог. Его добрая госпожа - донна Стефания, не раз спасавшая жизни совершенно чужих людей, сама сейчас нуждалась в помощи.
В таких случаях люди начинают соображать в три раза быстрее, чем обычно.
- У нас ещё есть время!
День уже перевалил за другую половину, когда чех, то и дело сбиваясь на бег, помчался в сторону порта. В этот раз его не ждали, поэтому пришлось потратить немало времени, чтобы попасть к стоящей на рейде "св. Стефании".
Гачека трясло от напряжения, пока он приближался в нанятой шлюпке к черному силуэту каравеллы. Их заметили, и вскоре графский секретарь уже карабкался по веревочной лестнице на борт судна.
Он решительно отстранил бросившегося к нему Чарльза. Столь важное дело можно было обсуждать только с его отцом.
- Долг платежом красен,- прямо сказал Гачек графу, едва они остались наедине, - донна Стефания спасла вашего сына, теперь вы должны спасти её!
Сэлисбурн опешил.
- Что произошло?
- Граф решил отдать свою жену и старшего сына на милость инквизиции, подведя под дознание. Вы разумный человек и понимаете, что для инквизиции невиновных не существует! После чудовищных пыток несчастная женщина признается во всех немыслимых грехах, а если даже и выдержит, то её стойкость объяснят одержимостью! Инквизиция, как и чума, никого не выпускает из своих цепких лап!
Сэр Уильям недоверчиво слушал разгоряченного собеседника.
- Де ла Верда не производит впечатления безжалостного изувера!
- Он не изувер! Он ...
Гачек окончательно запутался в объяснениях - он не мог кратко, в нескольких словах пояснить всю суть мировоззрения своего патрона. На более же обстоятельный рассказ не было времени.
Между тем, у Сэлисбурна оказались и другие возражения:
- Мои корабли не приспособлены для перевозки матерей с детьми! Моряки не любят присутствия женщин на борту, потому что это ведет к смуте среди экипажа, а миледи, вдобавок, столь красива! Да из-за неё передерутся даже рыбы за бортом!
- И что ей погибать из-за своей красоты? Ведь речь идет даже не о смерти, а о жуткой медленной гибели в руках, не ведающих жалости палачей! Стефания спасла вашего сына, спасла Джона Гленкирка, но неужели, когда помощь понадобилась ей...
Сэр Уильям тоскливо вздохнул, раздраженно глянув на назойливого посетителя:
- Поймите, нам не след вмешиваться в эту историю! Де ла Верда - могущественный вельможа, и если на нас ещё и обрушится весь христианский мир за укрывательство ведьмы, мне останется только затопить свои корабли! А от нашего каперства зависит слишком многое!