- Пани Хеленка сказала, что появится сразу, как освободится! - пискнула испуганная служанка.
- Нет, этому пора положить конец,- барон в гневе выскочил из-за стола,- эта баба распоряжается мной, как будто я слабоумный старец на её попечении! Что хочет, то и делает! Вчера она была умирающей, а сегодня уже неизвестно зачем отправляется из города! Никогда пальцем её не трогал, но на этот раз так накажу, что в голове просветлеет, и она быстро вспомнит - кто из нас господин, а кто холопка!
Служанка явно что-то хотела сказать, но все-таки промолчала, мудро решив, что вмешиваться в этот конфликт себе дороже.
Разгневанный барон ещё немного пометался в досаде по дому, и, не находя себе места, приказал запрягать лошадей.
- Я ей устрою...,- со злобой бормотал он,- я ей покажу, как пренебрегать моими приказами!
Но не успел он сесть в седло, как из Шпильберга прибыл гонец с приглашением прибыть вечером ко двору. И какой теперь выезд из Брно?! Отчаянно выругавшись, Збирайда отправился в торговые ряды, решив посетить оружейную лавку, и, чтобы не ударить в грязь лицом на фоне придворных щеголей, нужно было купить пару новых перчаток.
К удивлению торговца оружием барону не понравилось ничего из того, что он предлагал.
Раздражение вылилось так же и на голову несчастного галантерейщика - ни одна из предложенных пар перчаток не была куплена, безжалостно раскритикованная недовольным Збирайдой.
Затеянная свара позволила пану Ирджиху хотя бы немного выпустить пар бешенства, с утра распирающего его грудь. Он вышел на улицу и рассеянно огляделся, раздумывая, куда бы ещё ему зайти и на ком бы выместить злость.
На глаза попалась парфюмерная лавка. Делать в ней вроде бы было нечего - все товары подобного рода всегда покупала Хеленка, но ему в голову пришло подобрать благовония для жены.
- Я ей изрядно потрепал нервы, - сказал он себе,- куплю какую-нибудь безделицу, чтобы поднять настроение.
В лавке сперто пахло розовым маслом, мылом, и прочей дребеденью, от которой у барона запершило в носу и, хотя Збирайда сюда никогда не заходил, его узнали.
- Пан Ирджих,- низко поклонился парфюмер,- чего изволите?
- Мне бы, какие-нибудь благовония для моей жены!
Торговцы всегда и все знали. Моравия не такое уж большое маркграфство, и вести по нему распространялись подобно пожару, а Збирайда был отнюдь не последним человеком в этом маленьком государстве.
- Пани Анна молода и прекрасна,- понимающе улыбнулся парфюмер,- оцените вот эти аравийские благовония! И хотя пани Хеленке в прошлый раз они не понравились, я думаю, дело в цене, а не в качестве!
- Хеленка,- удивился Збирайда, недовольно морщась и обнюхивая баночки и флаконы - у него моментально заболела голова,- ты, наверное, что-то путаешь, торговец!
- Но ваша экономка, пан Ирджих, сама мне сказала, что духи нужны именно ей! - горячо возразил говорливый хозяин лавки.- Наверное, у неё болела голова! Мой же товар слишком хорош для простолюдинок, вот я и послал её к травнице Офке, которая пользует бедных горожанок. Хотя..., женщина остается женщиной, ей всегда хочется себя приукрасить!
Что-то сильно и болезненно кольнуло Збирайду в грудь, заставив побледнеть. Он даже сам не сообразил, почему ему стало так плохо. Тихо, почти не дыша, барон поставил флаконы на прилавок и поинтересовался, где может найти Офку. Изумленный его странным видом торговец охотно объяснил.
Замерший от дурных предчувствий, плохо видя дорогу перед собой, Збирайда и сам не знал, как он добрался до грязной темной лавчонки. В увешанной пучками травы узкой комнате топталась беззубая старуха.
- Как же, как же, покупала, - с готовностью подтвердила та, - все перебирала, да выбирала - и то не этак, и это не так!
- У неё болела голова? - мрачно поинтересовался Збирайда.
Офка мерзко хихикнула.
- Помилуйте, пан Ирджих, разве у простолюдинок болит голова? Это болезнь знатных паненок!
- Так зачем же ей притирания?
- Не знаю, добрый господин, только Хеленка, в конце концов, остановилась на таких дорогих, что до сих пор за них не расплатилась!
- Не расплатилась? - нахмурился все более запутывающийся Збирайда.
- Только дала задаток,- ехидно проскрипела Офка,- уж не знаю, для кого ей понадобилось благоухать? Как не мажься, старуха, пятнадцатилетней не станешь, и благородного красавчика не приманишь!
- Благородного?! - слова старухи болезненно задели барона.- Почему - благородного?