- Спасибо,- рявкнула вне себя от злости Хеленка,- но ваше предложение мне не подходит!
С этими словами она развернулась и ушла, вся вздрагивая от пережитого возбуждения. Они кричали друг на друга, совершенно забыв, что не одни, и что изумленные холопы и приказчики, разинув рты, смотрят на эту чуть ли не семейную сцену. "Ну, надо же,- с сарказмом подумала Хеленка,- только расставшись со Збирайдой, мы стали вести себя по отношению друг к другу, как настоящие влюбленные. Ссоримся, выясняем отношения, ругаемся!"
А вот Збирайда настолько вышел из себя, что даже забыл сообщить женщине о том, что получил письмо из далекого Трира, от некоего тамошнего барона Гуго фон Валленберга. Тот сообщил, что к нему в дом случайно попала некая благородная девица - Елена Лукаши. Об обстоятельствах этой "случайности" барон не писал, зато просил у крестного отца благословения на брак с вышеназванной девицей и осведомлялся о приданом. Пан Ирджих после недолгих раздумий, все-таки решил, что вряд ли кто-нибудь в Моравии возьмет в жены неизвестно где столько времени пропадавшую девушку, и раз нашелся кто-то, кого это обстоятельство не смутило, то так тому и быть! Слава Богу, хотя бы жива!
Хеленке он так ничего и не рассказал, а той было не до пропавшей воспитанницы.
Генрих приехал, когда на деревьях её маленького садика уже набухли почки, и в воздухе сладко и волнующе запахло свежестью и весной.
Шел затяжной дождь, и волнующаяся в предвкушении встречи Хеленка боялась, что маркграф не пожелает в такую погоду переправляться через реку. А он и не стал садиться в лодку, открыто появившись в доме со стороны улицы.
- Радость моя,- нетерпеливо обнял маркграф любовницу,- как же я по тебе соскучился!
Он пристально осмотрел милое, сияющее радостью лицо. Однако от него не укрылось её недомогание.
- Ты что, душа моя, не здорова? Лицо осунулось, но глаза светятся таким обещанием...
Хеленка счастливо улыбнулась и, опережая любовника, побежала наверх. Там они в мановении ока разделись и юркнули в кровать с обоюдным желанием, как можно дольше не расставаться.
- Ты изменилась,- с любовью заметил Генрих, когда они, наконец-то, смогли разжать объятия,- стала другой..., более смелой!
- Это любовь к вам придает мне смелости!
- Душа моя, как же я скучал без тебя все эти дни!
Хеленка испытывающе заглянула в его темные искрящиеся улыбкой глаза. Кажется, настал подходящий случай.
- Вы станете отцом, мой государь!
Рука маркграфа красноречиво легла на женский живот.
- Какое чудесное известие! Но ты ведь не имела детей от Збирайды?
Настало время откровений, и Хеленка честно рассказала любовнику о Стефке.
- Господь не давал мне больше детей, пока в моей жизни не появились вы, мой господин!
Генрих довольно улыбнулся - Хеленка ему доверяла! Он уже знал эту историю после откровений Вацлава, и слова отца и дочери не расходились.
- Ты мне подаришь такую же красавицу дочку, как и первая!
- С радостью, - легко перевела дыхание Хеленка,- но все не так просто!
- Ты, и вдруг бы без сложностей,- рассмеялся маркграф, блаженно пристраивая голову на её груди,- что там у тебя? Я чувствую, что сейчас играючи могу решить любую проблему!
И Хеленка осторожно рассказала ему о городских кутюмах и о разговоре со Збирайдой.
- Хитрец,- хмыкнул Генрих,- тоже мне благодетель! Но в честь чего он постоянно вокруг тебя крутится? Раньше от Брно шарахался, как от зачумленного города, теперь же, плюнув на юную супругу, мозолит глаза моей женщине. Мне это не нравится! И почему ты работаешь на него, я, слава Богу, в состоянии тебя содержать?
Да, ответить на этот вопрос бывшей экономке было нелегко. Как пояснить, что настолько сросся с работой, что не мыслишь жизни в праздности и безделье?! Что не можешь сидеть, сложа руки, потому что хочется выть от тоски и скуки?! Что общение с людьми тебе необходимо, как воздух?!
- Я задыхаюсь в четырех стенах, - в конце концов, сказала она правду,- мне нравится работать. Я постоянно занята, разговариваю с людьми, они разговаривают со мной. Жизнь вокруг бурлит, и мне интересно быть в центре событий - узнавать цены, новости, обсуждать различные события!
Маркграф изумленно приподнял голову и уставился на тот час робко стушевавшуюся женщину.
- Но разве неприятно наряжаться в красивые платья, спать, сколько хочешь, есть отличную еду, а уж если скучно, то шить или ходить в церковь?