Елене выделили отдельную келью и оставили одну. Измученная женщина только и смогла, что в изнеможении присесть на жесткую лежанку, и её тут же сморил мгновенный, без сновидений сон.
Монахини разбудили гостью лишь по приезде барона.
- За вами приехал ваш супруг,- сказала ей настоятельница, с сожалением глядя на темное от горя лицо,- вы должны покинуть нас!
Но Елена только отрицательно качнула головой.
- Нет! Я прошу у вас убежища... в дом этого человека я больше не вернусь!
Но аббатиса только укоризненно покачала головой.
- Мы не откажем вам в убежище, но прежде всего, этот вопрос вы должны полюбовно решить со своим супругом! Надо найти в себе мужество встретиться с ним и все обсудить.
И вот вчерашние молодожены взирают друг на друга, разделенные частыми прутьями решетки. Елене настолько больно и неприятно было смотреть на супруга, что она, в изнеможении присев на лавку, молчаливо опустила голову, но молчание не входило в планы грозно сверлящего взглядом непокорную жену фон Валленберга:
- Может, вы все-таки объяснитесь? - хмуро спросил он. - Что за странная эскапада, когда в доме полно приехавших на нашу свадьбу гостей?
- Настоящая новобрачная в замке, - холодно заметила тяжело вздохнувшая баронесса,- а наш брак распался, не успев начаться! Он не действителен!
Щеки Гуго прорезали вертикальные морщины гнева.
- Если на то пошло, ваша брачная ночь тоже состоялась раньше! Свою невинность вы оставили в постели Генриха Моравского!
Но усталая Елена на этот выпад только презрительно фыркнула:
- Вы считаете, что недостаточно унизили меня этой ночью?
Странно, но её упрек внезапно достиг цели.
- Простите, мне не стоило этого говорить!
Наверное, никогда ещё не выглядел столь пристыженным самолюбивый и напористый барон. Его лицо приобрело кирпичный оттенок, а глаза виновато опустились, но и его собеседница чувствовала себя не легче.
- Я не знаю, что мне делать,- откровенно призналась она, нервно вытирая самопроизвольно текущие по щекам слезы,- не знаю, как выйти из этого унизительного положения, не уронив, кстати, и вашей чести то же! Вы загнали меня в ловушку!
- Вам нужно вернуться домой,- мягко предложил барон,- уверяю вас...
Но Елена не дала ему договорить.
- Мне смеются вслед даже собственные собаки! Да, конечно, Стефка предупреждала, что из нашего брака ничего не выйдет, но чтобы так... в мою собственную брачную ночь? Что же я вам обоим сделала настолько плохое, что вы меня так ненавидите?
Гуго неловко переступил с ноги на ногу. Он и сам не понимал, почему столь покорно выслушивает упреки этой девочки. Пусть они вполне заслужены, но она всего лишь женщина, да ещё к тому же ставшая его женой. Конечно, он её безжалостно использовал, чтобы получить право удерживать Стефанию в Копфлебенце. Уже слишком многие знали, что графиня де ла Верда не погибла. Братья узнали, что Карел Збирайда подался в Париж, и как знать, не поделится ли он, какими-нибудь сомнениями относительно смерти Стефании с графом? Дон Мигель же мог привести в действие против своих врагов такие силы, против которых его лен бы не выстоял! В этих условиях брак с Еленой представлялся лучшим выходом из положения - Гуго имел право дать приют сестре жены, а все остальное уже не стоящие мелочи, которые в случае опасности всегда можно повернуть в свою пользу! Как же он был доволен своим решением забрать девчонку с собой - вот она и пригодилась! Но тогда почему ему столь убийственно больно смотреть на сломленную фигурку с поникшими плечами?
- Я не отношусь к вам с ненавистью,- пробормотал барон,- так получилось!
Сказал и сам с досадой прикусил губу, настолько это нелепо прозвучало.
- Вы уговорили меня, убедили в своих чувствах Когда я дала согласие стать вашей женой,- Елена, наконец-то, смогла поднять лихорадочно сверкающие глаза на собеседника,- то сделала это, потому что надеялась приобрести в вашем лице защитника! Так защитите же меня от того бесчестья, в которое ввергли прошлой ночью! Придумайте, как мне достойно выйти из этого положения, ведь даже чернь смеется мне вслед, судача, что у меня должно быть хвост и копыта под платьем, раз от меня отвернулся новобрачный! И если меня устроит то, что вы придумаете, я вернусь в ваш дом! А если нет..., то я останусь здесь навсегда!
Она бросила на него мрачный взгляд.
- А может, именно этот исход дела и устроит мою сестру? Тогда не стоит ломать себе голову!
Валленберг остался стоять, бессильно глядя, как его жена почти бегом покидает комнату свиданий. Конечно, он мог её остановить, мог приказать полностью зависимой от его пожертвований аббатисе выпроводить строптивицу за ворота обители, но не сделал этого, потому что неожиданно согласился с доводами своей юной супруги.