- Дон Мигель де ла Верда, - недоверчиво осведомилась она,- но..., зачем?
Девушки только зашмыгали носами в ответ, да и что они могли сказать, глупые обесчещенные овечки?
Аббатиса немного подумала.
- Может, все ещё обойдется? - со слабой надеждой пробормотала она себе под нос, и грозно приказала воспитанницам. - Молчите и никому ни слова о произошедшем!
Увы, молчание помогло мало. Что-то случилось со здоровьем Бланки. Её тошнило по утрам от любой пищи, кружилась голова, и она свалилась в обморок во время длительной праздничной обедни.
Может, на недомогания Мадлен и внимания бы не обратили, но нездоровье Бланки переполошило весь монастырь.
- Что с тобой, дочь моя? - испугалась аббатиса, вглядевшись в зеленое от дурноты лицо любимой воспитанницы, и быстро созвала консилиум из сведущих в медицине сестер.
Те долго думали и гадали, пока одна из них мать Сюзанна, ещё не старая женщина с нервным смешком не заметила:
- Если бы это не звучало так невероятно, то я бы решила, что девушка согрешила с мужчиной! Похоже на беременность!
Всё, откладывать выяснение отношений с богохульником графом, стало невозможным.
Аббатиса сначала написала письмо его величеству, а после и сама собралась в Париж. Нужно было попытаться спасти доброе имя хотя бы одной послушницы, да и распутник де ла Верда должен был позаботиться о второй, пострадавшей от него девушке.
ПРОЩЕНИЕ.
Пока неизвестный галантно проказничал в монастыре св. Клары, гораздо севернее, где ещё стояли ледяные лужи на дорогах и снег лежал на полях, по направлению к Реймсу медленно двигалась странная процессия.
Ко всему привыкшие, но уже охрипшие и измотанные бездорожьем и усталостью монахини едва гнусили псалмы. Двое худющих мужчин с отросшими бородами и волосами, и в рубахах, болтающихся на костлявых плечах, шли бодро. Они тащили толстые свечи с таким озлобленным остервенением, словно это были палицы, которыми им предстояло вскоре сражаться. И это необычное шествие возглавляла настолько изможденная женщина, что от неё, казалось, остались одни темно-синие огромные глаза. Но все они двигались довольно быстро, кто во что горазд бормоча зачастую разные псалмы, и с неожиданным энтузиазмом посматривали на окружающий мир.
После страшного холода начала пути, паломникам теперешние невзгоды представлялись сущей безделицей. Подумаешь, слякоть, разбитая дорога и надсаженное горло, главное, что солнышко светило так ярко, что было иногда даже жарко.
Немного в стороне, позади кающихся, брезгливо переставлял копыта по непролазной грязи конь де ла Верды. Сам же граф с обреченной покорностью судьбе уже осознал, что суд Божий свершился и, увы, не в его пользу! Эта худая, как щепка женщина, с ороговевшими мозолями на разбитых ногах, с обветренной и полопавшейся кожей, со спутанным колтуном непонятного цвета волос, вскоре займет место его супруги.
Видимо, там наверху решили сурово наказать его за какие-то грехи, и он теперь навек связан с этой неприятнейший особой. Мало того, что Стефания была блудницей, но за время крестного хода по церквям и монастырям стала похожа на жуткое пугало, полностью лишившись своей уникальной красоты. Зато прелюбодейка ни разу даже не чихнула за время пути! Что и говорить, прекрасный способ избавиться от изменщицы посоветовал ему епископ! В результате этого испытания она обрела железное здоровье. А в ноги скоро можно будет безболезненно забивать подковы!
Но дон Мигель все-таки не терял надежды, отправив эстафету Людовику, в которой пояснял, что личные дела его несколько запутанны и он нижайше просит отсрочить их встречу. Кто знает, как ещё могут повернуться события? А вдруг Стефания упадет от простой усталости и недоедания? Дону Мигелю играло на руку, что шел великий пост, и жена была лишена нормального питания. Сон далеко не восстанавливал её сил, и она страшно исхудала. Вместе с упрямой супругой таяли прямо на глазах и её два упрямых земляка. Но в отличие от графа тех согревала мысль, что до Реймса оставалось не больше двух недель пути.
Начало апреля и Пасху паломничество встретило в монастыре в герцогстве Бар - оставалось несколько миль до границ Франции. А там и до Реймса рукой подать!