Когда до Стефки в полной мере дошло что он ей предлагает, у неё началась истерика.
- Вы что же, всерьез считаете, что после всего этого, мы сможем так просто наладить наши отношения? Вы в своем уме?!
- Далеко не просто впустить в свою постель женщину, и не думать, сколько ещё мужских призраков, помимо тебя лежат в кровати! Но вы не погибли в результате испытания, значит, я не вдовец, и другого выхода у меня нет!
С этими словами граф покинул комнату, расплакавшейся от отчаяния жены. Он бы и сам заплакал, если бы в этом был хоть какой-нибудь толк. Конечно, было бы гораздо лучше для всех, если бы Стефания умерла. Но, увы, Господь ясно показал ему свою волю, поэтому глупо и недостойно роптать, приходится подчиниться!
Реймс встретил их проливным дождем, но паломники не обратили даже внимания на такую мелочь, ведь это был конец невероятно тяжелого пути. С радостью, в последний раз стащили путники, осточертевшие им грязные рубахи, и тут же отправились в баню, чтобы привести себя в надлежащий дворянам вид.
Стефка тоже с наслаждением терлась и мылась в ушате на постоялом дворе. Но каковы были её радость и удивление, когда дверь распахнулась, и какая-то толстая бабища в одежде служанки ворвалась в её комнату. Она, рыдая и причитая, кинулась перед ней на колени, целуя ноги и крича по-немецки:
- Госпожа, моя госпожа! Нашлась! Есть Бог на небе! А мы с Мадлен только приехали, за нами послал его светлость. Уж так спешили, так спешили и все равно опоздали! Я привезла вам платья, белье, башмаки!
Время поработало над немкой, прибавив ей добрых три пуда веса, но, тем не менее, это была она.
- Хельга!- заплакала от радости Стефания, целуя голову в чистейшем накрахмаленном чепце. - Как там вы все? Как Катрин, Тибо, твой малыш?
- Все живы и здоровы! Но, Пресвятая дева, на кого это вы похожи? Кожа шелушится, обветрела и обгорела, а от тела остались только кожа и кости! Вас что, в сушильне томили?
- Почти что,- горько улыбнулась Стефка, с любовью глядя на свою преданную служанку,- как ты живешь, Хельга? Граф тебя не обижает?
- Несчастный человек,- неожиданно сочувствующе вздохнула та,- уж сколько он вас искал, переходил от надежды к отчаянию и обратно. Страшно было смотреть. А у нас сейчас всем заправляет донна Терезия.
- Кто такая?- настороженно поинтересовалась графиня.
- Испанка, жена мессира Гачека. У них тоже маленький сыночек,- охотно пояснила служанка,- она из лекаря веревки вьет! Настоящая фурия! Впрочем, вы сами увидите, она здесь!
Стефа удивилась - за все время пути Славек ни разу не проговорился о своей жене.
Встреча двух женщин произошла вечером за ужином. Донна Тереза была молода, почти девочка, но, несмотря на юный возраст, держалась чопорно и надменно. Ей уже рассказали о роли мужа в паломничестве провинившейся перед мужем графини, и было видно, что ей не терпится остаться с ним наедине, чтобы устроить головомойку. Гачек виновато и робко поглядывал на свою суровую половину.
Карел же неожиданно изъявил желание проводить супругов до Парижа. Дон Мигель понял, что Збирайда хочет удостовериться, что между ними наладились отношения.
На следующее утро кавалькада графа де ла Верды поспешила в Париж, следом в повозке с многострадальными сундуками госпожи тряслись Хельга и Мадлен. Теперь на всех привалах, жена Тибо смазывала графиню мазями, натирала ароматическими маслами, отпаривала ей ноги в молоке, накладывала на лицо сметану, в общем, делала все, чтобы госпожа восстановила свою прежнюю красоту. Немка же насильно пичкала её жирной пищей, сокрушенно стеная по поводу худобы. Супруг же вел себя спокойно и почти не замечал жену, что-то по обыкновению обсуждая с Гачеком.
И вот, наконец-то, Париж! Стефка даже прослезилась при виде знакомых улиц. Сразу же вспомнились и мэтр Метье, и беспутный Вийон, и девицы Мами. Как это было давно!
- О нем ничего неизвестно,- охотно ответил Гачек на её расспросы о поэте,- Вийона за беспутство в очередной раз выслали из города, и он исчез! Жив ли, мертв, никто не знает! А мэтр Метье жив и здоров, по-прежнему все такой же добряк. Лечит всех, кто к нему обращается, не зависимо от того, есть ли у тех деньги или нет. Быть ему канонизированным после смерти!
У графини приятно и тепло сжалось сердце при воспоминании об этом чудесном человеке. Все-таки, этот мир не самое плохое место, если в нем проживают люди, подобные мэтру Метье.
На улице Ферр, в доме, снимаемом графом, их с нетерпением ждали.
- Вот нашлась у нас пропажа,- тот час заплясал вокруг мало изменившийся за эти годы Тибо,- истончилась, будто пряжа! Похудела донна - жуть, так ей мужа не вернуть. Вот наест она бока, будет графу дорога!