Долго мучился этими несвоевременными мыслями де ла Верда и решил, наконец, посоветоваться с духовным наставником. Его духовником с того самого времени, как он посетил Двор Чудес был отец Антуан - настоятель церквушки Сан-Мартен. Дон Мигель знал, что может этому человеку доверить всё что угодно, тот никогда не воспользуется полученными знаниями . Раньше бы он просто навестил приход, но теперь, находясь под домашним арестом, приказал своим людям позвать к нему кюре.
Отдав приказ, граф задумчиво забрел в покои жены, но там почему-то никого не оказалось. Удивленный и раздраженный мужчина предпринял поиски по всему дому - тщетно!
- Где её светлость?- поинтересовался он у занимающейся с детьми Терезы.
Та подняла на него мрачные глаза, и, недовольно поджав губы, ответила:
- Не знаю! Меня никто теперь ни о чем не спрашивает, в доме ведь появилась хозяйка,- голос испанки был кислым, как уксус,- сеньора смотрит на меня, как на досадную помеху!
Черные глаза сверкали обидой и досадой.
- Ваша жена не доверяет мне!
- Это её дело,- тон графа был сух и грозен,- но ты ведь знаешь свой долг, Тереза, поэтому ни на шаг не должна отпускать донну Стефанию от себя. Это приказ!!
Следующим шагом было посещение кухни, где он рассчитывал застать развеселую компанию. Шут всегда терся между котлов кухни, неизменно объедая весь дом - дону Мигелю оставалось только поражаться его невероятной прожорливости, но изгнать Тибо из столь теплого местечка не удавалось ни угрозами, ни побоями разъяренной кухарки. Там же, возле любимого муженька должна была торчать и его дражайшая половина, которой что бы ни делать, лишь бы не утруждать себя ничем, кроме сплетен и непонятных интриг, в которые неизменно оказался втянутым весь дом. Тибо и Мадлен знали абсолютно всё, что происходило не только в их доме, но и во всем квартале.
Сейчас карлик сидел на лавке за длинным кухонным столом и важно что-то выговаривал зло кромсающей капусту поварихе. Его жена жалась в углу, ощипывая курицу и оживленно сплетничая с кухонными девками. Идиллия! При виде хмурого графа Тибо трусливо юркнул под стол, откуда тот час и был за шкирку изъят хозяйской рукой.
- Где донна и Хельга? - тряхнул шута дон Мигель.
Глазки карлика тревожно забегали.
- Ну!
Поняв, что господин не расположен шутить, тот моментально нашелся, что проблеять.
- Грязь смывают в бане и шуты и господа! Есть там мыло, щетки и горячая вода! Донна с Хельгой в баню с утречка пошли, чтоб намыться вдоволь, пока спали вы!
- В баню? - поневоле оторопел дон. - В этот рассадник заразы и греха? Что у нас в доме воды нет?
- Женщины в бане не столько купаются, сколько с друг другом подолгу общаются! - туманно пояснил осторожно выкрутившийся из хозяйской руки Тибо. - Там не от пара, а от сплетен жарко, наврут с три короба, ведь языков не жалко!
Де ла Верда мрачно хмыкнул. Понятно, каких новостей искала его супруга - ведь у неё были связи среди самого нищего и грязного парижского отрепья! Блудница!
Между тем, в бане радостно обнимались ещё больше растолстевшая Изабо и Стефания, которая размером была ровно в треть толстухи.
- Ангелочек, худышка,- грохотала радостно та,- ты все-таки жива, а у нас говорили, что загнулась от аборта!
- Тише!- испуганно одернула её Хельга,- не ори на всю баню о таких вещах. Донна Стефания ведь не потаскушка, а замужняя женщина!
- Так ты вышла замуж?- отмахнулась Изабо от служанки, как от досадной помехи.
- Вышла,- тяжело вздохнула графиня,- но это не интересная история! Расскажи лучше о наших общих знакомых. Как там Мами, Амбруаза и другие девушки, Вийон, мэтр Метье?
Изабо подтянула сползающую с мощной груди простынь, и умиротворенно уселась на лавку, широко расставив тумбы ног.
- Садись, поболтаем! Мэтр все так же лечит и преподает в школе медицину. Он не меняется, все такой же рассеянный и добрый. Мами же набивает себе мошну деньгами, которые девчонки вытрясают из клиентов.
- А Вийон? Мне говорили, что он сгинул где-то?
Изабо заговорщески улыбнулась и низко нагнулась к её уху.
- Жив и здоров, и недавно вновь объявился в Париже. Худой, оборванный, но все такой же! В тюрьме, что ли где-то сидел...