- На месяц предоставил её самой себе,- нервно ходил из угла в угол Збирайда,- и вот она уже стала своевольной и непослушной. Нельзя женщинам давать волю, они не могут ею разумно распоряжаться!
Наступил вечер, а бывшая экономка - женщина, которая принадлежала ему целиком, от кончиков волос до кончиков пальцев, так и не появилась. Взбешенный Збирайда велел запрячь лошадей, и поехал в тот самый дом, который сам же, осел (!), ей купил.
В домике приветливо светились окна, когда люди Збирайды застучали в дверь. Им открыл старый Вацлав. Подслеповато щурясь, он настороженно вглядывался в нежданных гостей.
- Где Хеленка?- прямо из седла спросил барон.- Вели ей собирать вещи, я подожду здесь!
- Может, господин зайдет?- низко поклонился холоп.- Моя дочь плохо себя чувствует и просит оказать честь, посетив наш дом!
- Мой дом!- раздраженно рявкнул Збирайда, но спешился.
Хеленка в большом переднике шелушила вдвоем с матерью бобы. В очаге благоухала, томясь в тлеющих угольях, бобовая похлебка. Эта мирная картина немного урезонила разъяренного мужчину.
- Что все это значит?- резко поинтересовался он у экономки.- Почему я вынужден за тобой ездить? Разве я не велел тебе явиться ко мне вечером?
- Да, мой господин,- тихо ответила та, не поднимая глаз от работы,- но я очень плохо себя чувствую, у меня сейчас женские дни!
Вот так причина! Збирайда гневно вздернул брови.
- Ну и что? Чем эта мелочь может помешать тебе вернуться в мой дом?
- Зачем? - зябко передернула она плечами. - Я больна, мой господин! Мать готовит мне настойку. А завтра мы с вами встретимся, и я отчитаюсь в наших делах.
- Я останусь с тобой, мы все обсудим в постели.
Хеленка заметно смутилась, отчаянно покраснев.
- Но я сплю в кухне на лавке, - возразила она,- мы не поместимся здесь вдвоем.
Збирайда зло хмыкнул, пристально осмотрев низко согнутую голову в аккуратном белом чепчике.
- Вот что, дорогая,- грозно заявил он,- мне надоело с тобой пререкаться! Я не знаю, что с тобой происходит - может, действительно, это женские дни. Но учти следующее - завтра утром ты соберешь все свои шмотки и переедешь в мой дом. Я прожил без тебя без малого два месяца и понял, что совершенно зря женился на Анне. Но раз это случилось, то изменить уже ничего нельзя. Пусть живет! Но ты вернешься в Черный лес, и все встанет на свои места, как будто баронессы нет вовсе. Ясно?
- Ясно! - покорно кивнула Хеленка, с тоской наблюдая, как темнеет за окном.
Вдруг именно сегодня появится Генрих?! А тут топчется Збирайда!
- Мне нужно лечь в постель,- твердо заявила она, поднимаясь с места и смахивая с передника остатки шелухи,- а завтра я перееду в ваш дом!
Збирайда ещё раз недобро глянул на женщину и вышел за дверь. Хеленка нервно рассмеялась.
- И что ты собираешься делать? - поинтересовался отец. - Как скажешь, что не вернешься?
- Не знаю!
- Барон способен на все!- заметил Вацлав.
- Я постараюсь быть осторожной!
Хеленка грустно поднялась в спальню. Теперь она уже другими глазами смотрела на расшитые шелками подушки кровати - неужели это ложе единственное, что осталось у неё от надежд на счастье? Женщина осторожно открыла крышку серебряной баночки и понюхала содержимое - наверное, зря она потратила деньги?! Можно было отнести товар назад Офке, но ведьма замучает насмешками. Пусть остается, как напоминание о том, что могло бы быть и никогда не будет!
Осторожно присела она на кровать, тоскливо разглаживая шелковистую поверхность стеганного одеяла. Слезы отчаяния и безысходности потекли по её щекам.
И тут Хеленка услышала цокот лошадиных копыт за окном, стук в дверь и голоса. Она замерла, боясь поверить в чудо, и услышала, как лестница прогибается и скрипит под уверенно ступающими ногами.
- Спишь, душа моя?
Вместе с Генрихом в комнату ворвался вкусный морозный воздух, сила и энергия молодого здорового мужчины - улыбающееся лицо, быстрые движения, светящиеся черные глаза. Сердце счастливой Хеленки наполнилось любовью.
- Я ждала вас, мой государь!
И она протянула ему навстречу руки.
Генрих осторожно поцеловал любовницу и принялся раздеваться. Хеленка взялась ему помочь, и маркграф охотно подчинился.
- У тебя такие руки, сердце мое, что исцеляют любую усталость! - юркнул он под одеяло.
- Я рада услужить вам, мой государь!
- Посмотрим, как далеко распространяется твоя услужливость!- куснул он её за ухо.
В этот раз все получилось даже лучше, чем в первый. Она легко преодолела стыд и страх, перестав стесняться, и любовь загорелась в её сердце, превратив привычный и давно надоевший грех в нечто удивительно прекрасное.
- Благодарю вас, Генрих, вы сделали меня такой счастливой! - припала она поцелуем к мужской руке.
- Мне нравится слышать эти признания из твоих уст,- поцеловал он её в ответ,- потому что они идут от сердца, а мужчине всегда приятно делать своими объятиями женщину счастливой.
Но пришел и тот момент, когда любовники, насытившись друг другом, заговорили о делах.
- Сначала пропала Стефка, теперь пришла очередь Елены, - печально делилась Хеленка своими переживаниями с любовником,- какое-то проклятие довлеет над паненками Лукаши.
Проклятие лежало рядом, но Генрих не спешил признаваться в своих промахах.
- Бедная Елена, бедная отчаянная головка! - тяжело вздохнул он.
И Хеленка тут же кинулась его утешать.
- Лучше, конечно, уповать на лучшее,- практично заметила она, - зачем расстраиваться раньше времени? Когда-нибудь мы всё узнаем!
- Ты права, ангел мой! - Генрих, поуютнее устроил голову на её груди. - Самая лучшая в мире подушка!
- Спасибо, мой господин! Я рада услужить вам!
Хеленка немного помолчала, а потом неуверенно спросила:
- Вы, будучи в Черном лесу расспрашивали о Стефании, а потом куда-то отправили Карела? Это как-то связано?
Генрих приподнялся и настороженно покосился на любовницу, но потом вновь пристроил затылок между пышными грудями.
- Нет, не связано!
Он не собирался посвящать эту женщину в свои тайны, хотя было нечто в Хеленке такое, что вызывало доверие и толкало на откровенность. Да и её поразительная проницательность была достойна удивления.
Генрих перевел разговор на другое:
- Збирайда в городе! Вы виделись?
Хеленка смущенно прикусила губу.
- Да,- уклончиво протянула она, - виделись!
- И что?
Она не знала, что сказать коронованному любовнику - лгать было невозможно, сказать правду страшно. Но тот все понял, едва взглянув на неё.
- Всё настолько плохо?
Хеленка взяла себя в руки. Она не хотела вмешивать в их отношения с паном Ирджихом третьих лиц. В конце концов, годы жизни с капризным бароном научили её виртуозно управлять своим господином.
- Я поговорю с ним, мой государь!
- Ну-ну...
Ни одна ночь в её жизни не заканчивалась столь быстро! Вот, вроде бы, любовник только пришел и уже пора уходить.
- Вы так и не поспали,- с сожалением вздохнула Хеленка, помогая гостю одеваться.
- Ерунда,- небрежно отмахнулся Генрих,- сон, вообще, редкий гость в моей постели. Только лягу, как начинают одолевать разные мысли и все кончается одинаково - подскакиваю и ухожу бродить по замку! Только в предрассветные часы я могу задремать и то совсем ненадолго.
- Вы себя изнуряете, мой государь! Так нельзя!
- Мы - Люксембурги, народ крепкий! Меня больше волнуешь ты, душа моя! Я боюсь, что Збирайда тебя свяжет как овцу и увезет в свое поместье. Может, мне все-таки вмешаться?
- Не стоит,- отрицательно покачала головой Хеленка,- если на пана Ирджиха надавить, он, наоборот упрется, ведь дело касается его собственности! Если вы вмешаетесь, то бароны возмутятся, что вы лезете в их отношения с холопами, и ничего хорошего не выйдет!
- Однако ты рассуждаешь слишком смело для вчерашней рабыни!- рассмеялся Генрих.
- Мы с паном Ирджихом много лет имели одну голову на двоих, а он всегда умел мыслить здраво.