И вот как-то, когда весь отряд ждал на привале посланных в поисках провианта людей, вырвался из клетки и юркнул в ближайшие кусты утомившийся сидеть взаперти кот. Расстроенный граф отдал приказ разыскать своего любимца. Он обожал своего Вийона, самолично выгуливая его на серебряной цепочке во время остановок. Зная склочный характер и хозяина, и кота Тибо и Мадлен глаз не спускали со зверька, и все же тот, коварно притаившись спящим, оцарапал руку карлика и удрал.
- Что надо этому прохвосту? Закормили и забаловали подзаборника до предела, уже и на мясо не реагирует!- ворчала Хельга, пролезая по окрестным кустам с куском мяса.- Весь в своего воришку хозяина! Кис-кис!
- Кис-кис,- шуршал ветками и расстроенный Тибо,- поскорей вернись! Я бы сам стал котом, а не графским шутом, чтобы так вкусно жрать и ещё много спать!
Стефку побег блудливого кота интересовал мало. Она вполне его понимала - вот радость трястись в клетке по пыльным ухабам, вместо того, чтобы жить полной кошачьей жизнью! И причем тут мясо, когда нет возможности побегать на воле? И пока весь отряд активно шелестел ветвями кустарника, она решила сходить по нужде, отправившись в противоположную сторону от места, где в последний раз видели кота.
Но стоило ей только, отогнув ветви, пролезть в образовавшуюся щель, как она увидела небольшую полянку и пропавшего непоседу. Вийон что-то тщательно обнюхивал, взгромоздившись на кучу непонятного окровавленного тряпья.
Недоумевающая Стефка осторожно приблизилась, стараясь не спугнуть беглеца, но уже спустя мгновение закричала во весь голос, призывая к себе Гачека.
Щуплый подросток лет четырнадцати, с окровавленной кудрявой головой валялся бездыханным на траве. Очевидно, он из последних сил заполз в это укрытие, потому что его руки все ещё сжимали в кулаках пучки вырванной травы. Чуть поодаль на более открытом пространстве лежал густо облепленный мухами труп мужчины.
- Чума? - холодно поинтересовался граф, сделав знак прибежавшим на крик людям держаться поодаль.
- Нет,- покачал головой секретарь,- сильный удар по голове! Но он жив, хотя неизвестно, сколько времени пролежал здесь!
- Мальчонка не из простых!- заметил кто-то из отряда, подходя ближе. - Рубашка-то шелковая!
Когда подростка умыли и перевязали, то выяснилось, что это очень красивый юнец - темноволосый, с черными бровями и красиво изогнутыми ресницами.
- Довезем его до ближайшей деревни, - решил дон Мигель,- не оставлять же тут!
И найденыша сначала оставили на попечении Мадлен и шута. Так, в повозке рядом с котом ещё и оказался лежащий без сознания больной. Тибо моментально взбесился:
- Я не монах, и не лекарь! Я карлик, несчастный калека, я и так сторожу кота, и зачем мне ещё и с больным маета! Мне нужно кота постоянно кормить, и времени нет, чтоб кусок проглотить!
Он так выл и причитал, что надоел всем до чрезвычайности, и Стефания сама решила ухаживать за мальчиком, решительно отправив Мадлен в повозку к Терезе и детям. Тибо что-то опять недовольно вякнул, но Стефка пригрозила ему кулаком и он успокоился.
Юнец был жив, но и только, и когда они подъехали к какой-то деревне, еще не пришел в себя.
- Ваша светлость,- пересилила она неприязнь и обратилась к супругу,- мальчика нужно взять с собой. Крестьяне не смогут оказать ему никакой помощи, и он умрет!
- Мадам,- моментально разозлился граф, - это уже мания! Куда бы мы ни направились, сразу же становимся передвижной богадельней для всех преступников, нищих и больных! Доверьте юношу милости Господа!
Но у женщины даже сердце сжалось при виде длинных ресниц лежащих на бледных щеках подростка. Так, наверное, выглядели бы больные ангелы!
- Я прошу вас, ради нашего будущего ребенка, не оставлять мальчика в опасности! Ведь у него тоже где-то есть мать, которая каждую ночь молит Создателя сберечь ему жизнь!
И она с мольбой заглянула в хмурые глаза супруга. Разозлившийся граф откровенно выругался, но все-таки дал отмашку отряду, и они не стали заезжать в селение, обогнув его стороной.
К вечеру подросток, наконец-то, очнулся и приоткрыл красивые серые глаза.
- Пить! - прошептал он по-испански.
И после того, как Стефания приложила к его губам флягу с разбавленным вином, слабо улыбнулся склонившейся над ним женщине:
- О, мадам, благодарю вас!
Графиня с ласковой улыбкой вытерла пот, выступивший от слабости на высоком лбу незнакомца.
- Кто ты, малыш?
- Я - сэр Чарльз Джон Бертрам, лорд Мэлтон.
Как не плохо разбиралась наша героиня в генеалогии европейских аристократов, но все же догадалась, что перед ней англичанин.
- Что ты делаешь в Испании, Чарльз?
- Я учился в Саламанке, а потом посетил с воспитателем деда по матери в Наварре!
- Наварра, - наморщила лоб Стефания и неуверенно осведомилась,- но..., это в другой стороне?
- Мы ехали в Барселону, чтобы встретиться с отцом!
- А кто у вас отец?
- Сэр Уильям Бертрам, граф Сэлисбурн!
Стефания не поняла, почему английский граф должен был дождаться своего ребенка в каталонском порту, но расспросы прекратила, заметив, что подросток слишком утомился. Она ещё раз напоила его разбавленным вином и оставила в покое.
Зато де ла Верда моментально разобрался в перипетиях этой истории, едва жена поведала ему о происхождении спасенного юноши.
- Сэлисбурны - приверженцы побежденных Ланкастеров. А так как знамя борьбы против Йорков подхватили Тюдоры, они последовали в изгнание за главой дома графом Ричардом в Бретань. Генрих Тюдор сейчас глава ланкастерской партии, хотя только по матери родственен Джону Гонту, четвертому сыну короля Эдуарда III. Его дед женился на вдовствующей Екатерине Французской, будучи её постельничим. По происхождению он простой валлийский дворянин, но на этом мокром острове такие мелочи никого не смущают! Я неплохо знаком с графом Пемброком - воспитателем юного Генриха, тот ещё лис! Но шансов влезть на престол у Тюдоров мало, Йорки сильны! Хотя у них вечно такая промозглая погода, что от сырости плесневеют мозги, и они от тоски то и дело меняют своих королей!
Стефания недоуменно хлопала глазами, слушая этот краткий экскурс в английскую политическую историю, и потеряв нить разговора уже на первых двух фамилиях (кто кому дядя, а кто - дед?) тупо дожидалась, когда супруг, наконец-то, выговорится, чтобы задать интересующий её вопрос:
- А в Каталонию их зачем занесло?
Дон Мигель потеребил подбородок:
- Я знавал в свое время одного Сэлисбурна! При Ланкастерах он был адмиралом королевского флота, участвовал в реставрации, и вообще, предан своему королю. С трудом вспоминаю, как он выглядел, но у меня создалось впечатление об адмирале, как о человеке уравновешенном и малозаметном. А вот на ком он был женат, какова его семья - не знаю!
Графиня даже удивилась, что её супруг чего-то и вдруг и не знает! Его голова, как стручок горошинами, была плотно забита самыми неожиданными знаниями и сплетнями, касательно дворянства всех европейских стран.
Но ситуацию с родственниками матери вскоре разъяснил сам юный Чарльз. Сначала они поговорили о чем-то с графом по-английски, а потом специально для Стефании, подросток все повторил по-испански. Причем на каталонском наречии он изъяснялся без малейшего акцента:
- Моя мать из старинного нормандского рода, родоначальником которого стал Филипп де Эстре, поэтому моим далеким предком является французский король Филипп Красивый.
- А по линии отца, твоим предком был Эдуарда III,- задумчиво добавил дон Мигель, благожелательно глянув на отрока,- что ж, малыш, ты действительно из хорошей семьи, но что ты делал на дороге в Каталонию?
- Мой отец большую часть своей жизни проводит в морских походах, при помощи торговли добывая деньги на содержание графа Ричмонда в Бретани. Дед настоял на том, чтобы я окончил университет в Саламанке, но там эпидемия чумы, и отец потребовал, чтобы я присоединился к эскадре. Его корабли стоят на рейде в Барселоне!