Вдруг он резко вышел и выпрямил локти. Я бездумно посмотрела вниз и увидела на животе то, что недавно было внутри. В темноте виднелся только блеск и чувствовалось, как по коже растекалось что-то теплое.
Аделф снова лег на меня и зашептал:
— Прости, первый раз не всегда приятно, поэтому бывает скучно. Дай мне передохнуть, и мы продолжим.
Я обнимала его и старалась не показывать разочарование. В начале боль слишком терзала, наверное, все правильно. Мне и так было хорошо, близость и ласки Аделфа открыли новую сторону души, которую старательно топило общество.
Мы легли друг напротив друга, не было смущения и желания прикрыться. Я рассматривала его грудь и волоски в паху, к сожалению, все ниже скрывала темнота. Оставалось только гладить, изучая мужское тело. Аделф водил пальцами по моему лицу и задумчиво улыбался, словно тоже радовался новым открытиям.
— А как называть?.. — спросила я провела рукой по его груди.
Он не шевельнулся, но задержал дыхание, когда ладонь накрыла низ живота. Было забавно наблюдать за его реакцией, так и подмывало сделать что-то еще.
— Называется? — хохотнул он. — Можешь смущенно отвести глаза и протянуть: «э-это».
Аделф очаровательно улыбнулся и придвинулся ко мне. Я убрала ладонь и провела пальцами по чувствительной коже, наблюдая, как он медленно выдохнул и закрыл глаза.
— Нет, скажи.
— Хочешь неприличное слово? — спросил Аделф, обводя пальцем контур моих губ.
Он двигался издевательски медленно, и тело откликалось на прикосновения. Грудь приятно налилась, когда ласки добрались до нее.
— Назови хоть какое-нибудь, или придется придумать смешное, — сказала я и застыла, когда Аделф надавил на сосок. Сперва он просто дразнился, но терял терпение и начинал медленно покручивать его. Я почти неосознанно скользнула рукой ниже и прикоснулась к теплой, твердой плоти между его ног.
— Так как называть «э-это»?
Аделф усмехнулся, но веселым не казался. Он смял мою грудь, потом раскрыл ладонь и надавил, снова смял — все движение были разными и по-своему очаровательными.
— Называй член, самое лучшее.
Какое-то грубое слово, но подумать над этим не удалось. Аделф раскрыл губы и прижался к моим, не целовал, просто трогал и ласкал. Он оторвался от груди и торопливо огладил талию, затем накрыл ягодицу. Я старалась быстрее двигать рукой и заставить его забыться, заставить ласкать резче, дышать чаще и не останавливаться.
Аделф уложил меня на спину и покрыл шею алчными поцелуями. Скоро сосок оказался в плену горячего рта, по ногам скользили юркие пальцы, подбираясь к сокровенному. Пришлось поменять руку, чтобы не отрываться от члена. Хотелось трогать его без остановки и чувствовать неистовство, которое порождали прикосновения.
Аделф распалялся и торопливо юркнул пальцами между моих ног. Я застыла и втянула воздух, когда они оказались внутри, но больше от неожиданности. Казалось, что непременно придет боль, но она была такой слабой, что сразу забылась. Остались только ритмичные движение и удовольствие, которое разносилось по телу и било в голову.
Я расставила ноги и приподнимала бедра, прижимала к себе голову Аделфа и пыталась ласкать его. Но разум ускользал, все сливалось и оставалось только желание. Он окончательно потерял терпение и отстранился. С громкими выдохами Аделф подоткнул подушку под мои ягодицы и устроился между ног.
Я выгнулась, когда его член прильнул к складочкам. Блаженство было так близко, но еще недоступно. Мы подавались навстречу друг другу, прижимались почти до боли и громко дышали. Сердце бешено забилось, когда Аделф замер и направил член, когда тот надавил на вход, медленно растягивая его. Я скомкала руками простыню, но не от мучений. Хотя в начале было неприятно, это померкло в ощущении заполненности.
Аделф замер и неторопливо покрутил бедрами. Как он стонал… у меня мурашки по спине побежали и окончательно закончилось терпение. Упираясь пятками в матрас, я стала приподнимать ягодицы.
Аделф смотрел с хитрой полуулыбкой. Поняв, что мне не больно, он с силой толкнулся, затем еще и еще, словно выколачивая остатки мыслей. Я больше не могла двигаться, не могла понять, чего хотела, просто выгибалась и комкала простыню. Было слишком хорошо, слишком приятно член скользил внутри, приятно скрипела кровать и Аделф шлепался об меня.
Грудь колыхалась в такт толчкам, иногда он мял то одну, то вторую, с силой сжимал соски и двигался все быстрее. Зачем понадобилось так долго ждать, чего бояться? Сейчас я чувствовала себя как никогда живой. Низменное удовольствие, и ладно.