— Постой, просто все так… — Артем обреченно вздыхает, когда я его очередной раз перебиваю.
— Брат не будет меня слушать, поэтому настоятельно прошу, давай работать сообща и надерем Гордееву задницу! Мы же все хотим справедливости! — говорю воодушевленно и вполне уверенно. Не забываю наивно широко улыбнуться и посмотреть на друга умоляющим взглядом. — Пожалуйста. Ради меня, — тихонько и шепотом.
Морозов очередной раз закатывает глаза и находит вперед, неожиданно прижимая меня к стене. Мне только и остается, что недоуменно моргать, разглядывая самодовольную улыбку друга.
— Не справедливо, знаешь ли, — заглядывает в глаза, продолжая нахально улыбаться. Он так близко, что едва ведет головой в сторону, и сразу касается носом моей щеки. — Ну да ладно… Что не сделаешь ради твоей сексуальной и избитой попы, — срывает легкий, даже целомудренный поцелуй с моих приоткрытых губ от удивления, и выходит в подъезд, подмигнув мне, немного ошалевшей от его выходки.
В нем бурлит трогательная чувственность и неожиданная решительность.
— Нужно наконец-то завести себе подружек… — вздохнула я, закрывая двери на три поворота замка.
***
Слышу в коридоре щелчок замка, и я впервые спешно бегу навстречу к пришедшему с работы Андрею, переполняемая счастьем и новым вдохновением, которое захлестнуло меня с головой. У меня есть столько действенных идей, так что я готова практически на все!
Но какая-либо улыбка сползла с лица так же быстро, как и появилась. Андрей, окинув меня мрачным взглядом, отворачивается. А я расширила глаза оттого, что увидела.
— Ч-что с тобой? — встревожено спросила я, подойдя к брату, но тот лишь отмахнулся рукой словно от назойливой мухи, медленно разуваясь.
Я вижу на его лице кровь, а он явно не идет на контакт. Брат молча обходит меня, и скрывается в ванной комнате на долгие десять минут, возле которой я села на пол, карауля Андрея. Кровь на лице — это метод угрозы Господина Гордеева, поэтому сейчас я уже отчасти понимаю, что происходит, только не понимала, почему он решил обрушить свой гнев на брата, а не на меня.
Наверное, он догадался, что брат — это мое потенциально уязвимое место, через которое я могу сдаться во власть Гордееву.
Бесчувственный кусок дерьма!
— Андрей, пожалуйста, я могу помочь тебе, — повторяю одно и то же раз пятый, продолжая сидеть на полу, иногда настойчиво постукивая, не давая ему обо мне забыть.
Когда брат открывает дверь, я вскакиваю, увидев рассеченную бровь и треснутую губу. Он едва отошел от прошлого избиения, и сейчас я уже начинаю винить только себя… Из-за меня страдают близкие, и все неприятности кататся и увеличеваются, как снежный ком. Его уже не остановить, а если попытаться, этот ком раздавит меня как ничего незначащую помеху.
— Это сделал он? — напряженно спрашиваю я, пытаясь перехватить лицо Андрея руками, но он отмахивается и изворачивается, не давая себя жалеть. Он хоть и брат, но уже взрослый мужчина, который не терпит подобные чувства сожаления или жалости.
— Эта мразь не марает свои руки лично, — гневно рычит брат и обходит меня стороной.
Последнее время слишком много драк, и раньше меня это не пугало, ведь я дружу с мальчишкам. Но черт, это уже переходит все границы. Гордеев каждого мучает с особой жестокостью.
Я иду за Андреем, который замечает в гостиной комнате Артема, и оба непонимающе переглядываются. Друг обычно сразу уходил после прихода Андрея, но сейчас он работает за ноутбуком на полу, и оторвавшись от монитора, рассматривает брата, который грузно садится на диван. Артем заметно ощущает напряженность, как и я сама.
До отношений с Максимом я ни разу не видела, чтобы кто-то посмел поднять кулак на брата. Он всегда был сильным и стоял не только за себя, но и за меня еще со времен, когда мы были детьми и я не любила делить качели с другими девочками. Моя и все, но не все разделяли мое мнение на горе брата, который с каждым умел договориться.
Мой брат хорошо обладает навыками самообороны, иногда водит меня в зал, чтобы показать пару действенных трюков. Я помнила самозащиту не больше месяца, поэтому Андрей настаивал на спортивном зале хотя бы раз в месяц для совместной тренировки. Мне нельзя ничего забывать и каждый раз давать достойный отпор брату, который все равно на тренировке укладывает меня на лопатки в течение минуты.
Теория и практика, как небо и земля. Если не практиковаться, но точно знать, куда целиться — все равно результат плачевный. Жаль только я не могу защитить себя, сколько бы усилий я ни приложила к изнуряющим тренировкам, все будет впустую.