Андрей охлаждает меня до состояния арктического льда.
— Пошел ты. Видеть тебя больше не хочу, — резко поднимаюсь, хочу очередной раз сбежать, но брат вылавливает, хватает за предплечье и всматривается в мои глаза своими разгневанными. От нас, наверное, одновременно в пространстве начинаются всполохи и искры, как это бывает при столкновении двух металлов. — Не прикасайся ко мне, — пытаюсь выдернуть руку, но все безуспешно. Он держит слишком крепко, хоть и очень осторожно.
— Тебе нравится вся эта непристойность? Правда, Ярослава? Эти вонючие тонны роз, красные губы и платья, следы от его зубов, пошлые записки… Ведешь себя, как маленькая развратная шлюха. Пока я рядом с тобой, никогда не позволю тебе упасть до этого гребаного плинтуса, запомни это, сестренка. Слышишь? — ядовито выплевывает он мне в лицо свои слова.
Впервые в жизни слышу нечто оскорбительное от брата. Он вселяет в мое сердце горькую обиду за каждое отвратительное сказанное им слово.
— Отпусти ее, — твердый приказ, не предусматривающий возражений. Брат не отпустил, но перестал так яростно сжимать руку, повернув голову к Гордееву, и посмотрел таким удивленным взглядом, словно его здесь раньше не было. — Ты что-то не понял? — от его тона даже у меня задрожали коленки и вспотели сжатые в кулаки ладони.
Максим никогда не обращался ко мне таким глубоким и доминирующим голосом… Он вступается за меня, но у меня все еще хочется поскорее отсюда сбежать… Два важных для меня человека норовят устроить драку прямо среди роскошного ресторана с посетителями.
— Заткни свой рот, мажорный ублюдок, — со злостью фыркает брат, в открытую презирая Господина Гордеева, причем делает это очень громко, привлекая внимание даже самых дальних столиков, как и прежде игнорирующий происходящее весь рабочий персонал.
Максим вскидывает брови, склоняя голову к плечу, разглядывая брата таким взглядом, словно Макс прикидывает варианты дальнейших событий и они отнюдь не безобидные.
Как же я оказываюсь права…
Гордеев приподнимает ладонь, кого-то поманив своей рукой. Я испытываю неприятное замешательство, но, когда вижу, как с дальних столиков встают мужчины в костюмах, теряюсь. Пятеро телохранителей надвигаются из разных уголков заведения, приближаясь к нам. Мужчины подходят очень близко, зажимая меня с братом в своеобразный кокон.
Шестой мужчина, уже знакомый мне Игнат, заходит в ресторан, встав по правую руку от Максима с поразительно прямой осанкой и заведенными руками за спину. Смотрит на меня, и встречая мой умоляющий взгляд, недовольно поджимает губы.
— Игнат, молодому человеку нужно провести разъяснительную беседу. Я очень огорчен испорченным обедом. Только тихо и аккуратно.
От услышанного я едва могу удержать себя на дрожащих ногах, схватившись за плечо брата.
— Девушки это тоже касается? — равнодушный и оттого пугающий вопрос.
— Ярослава останется со мной, — отвечает Максим, пронизывая меня своими глазами. Я часто всматриваюсь в его глаза, и раньше, встречая только благодатный голубой свет, сейчас уже вздрагиваю от колючих граней битого стекла.
— Нет, я… Что ты делаешь? — один из его телохранителей отстраняет меня от брата, очень аккуратно положив руки на мои плечи, уводя в сторону. Потерянно смотрю на Андрея, который продолжает ненавидеть Гордеева и доказывать это не только жгучим взглядом…
Последнее, что я вижу — это пренебрежительный плевок брата, долетевший до тарелки супа Максима, и Андрея, не дожидаясь распоряжения Господина, сразу же насильно выводят из ресторана. Я неосознанно следую за громилами и братом, но передо мной появляется Игнат, качая головой.
— Вам туда лучше не ходить, — монотонно информирует меня мужчина, а я не могу принять для себя правду того, что сейчас происходит.
— Максим, — обращаюсь я за помощью к мужчине, который уже поднялся с места и нежно меня обнимает, прижимая к своей груди. — Куда… И зачем… Что с ним делают?
— Учат уважению, — чарующе улыбается мужчина, а своим хладнокровием к подобной ситуации он напрямую обращается к моему страху.
— Его сейчас изобьют? — сипло спрашиваю я, всем сердцем веря в то, что мне показалось в нем нечто ужасное и кровожадное. Я растерялась и определенно испугалась. — Игнат? — не получив ответа от Макса, смотрю на телохранителю, который хранит молчание, как и его Господин.
Схватив пиджак Максима за грудки, встряхиваю.
— Прекрати это делать, ты меня пугаешь. Отпусти его, — заведено тараторю я, не переставая трясти Максима за пиджак. — Не надо так делать, это слишком жестоко. Ты меня слышишь?