Не сдерживаюсь и обнимаю его со спины, целуя в щеку.
— Ну все-все, я растаял, и ты меня растрогала, беги. Тебе сейчас дверь снесут.
Проходя мимо зеркала, поправляю волосы, ведь если это брат, стараюсь прикрыть волосами жуткие фиолетово-красные отметины на шее. Набираюсь нового терпения, подхожу к двери, открываю и…
И первое, что вижу — букет красных роз, из-за которых мое сердце пропускает два резких удара и учащается до взволнованных трепыханий испуганного птенца. Только не это. Только не сейчас. И только черт тебя возьми, не он!
— Поговорим? — спрашивает Максим, очаровательно улыбаясь. Пока я нахожусь не то в ужасе, не то в шоке, если еще не в предобморочном состоянии, мужчина открывает дверь шире, и заходит, наступая на меня, вынуждая отойти на два шага назад. Он вторгается в мою квартиру и нисколечко не смущен, улыбаясь своей соблазнительной улыбкой, гуляя по мне плотоядным взглядом. — Я по тебе истосковался, моя сладенькая девочка. А ты?
Меня прошибает понимание того, что на кухне сидит Артем, к которому Максим заочно относится враждебно. Боязливо поглядывая назад. Из коридора кухню точно не видно, а значит, пока бояться нечего. Морозов не станет выходить, так как довольно стеснителен у меня в гостях. Но вот…
Мне кажется, что меня сейчас стошнит от перенапряжения.
— Тебе нужно уйти, Максим, — произношу слова неестественным для меня голосом, напугано, подавленно и несколько болезненно. — Пожалуйста.
Максим смотрит в глаза, твердо и непоколебимо, давая осознать одну простую вещь — нет, он не уйдет.
Это самая жестокая шутка моей судьбы.
Бьешь, сука, в спину, да? Дрянь.
Часть 7. Наказание
— Я дал тебе немного времени, но ты, видимо, не до конца поняла меня, малышка, — Максим подходит ближе, а я отхожу назад, больше озадаченно, чем испугано. Упираюсь поясницей в комод, а Гордеев отдает мне тяжелый букет роз, пока я растерянно моргаю, неохотно удерживая цветы двумя руками. — У тебя был время смириться с неизбежным, Ярослава. Тебе нельзя отказаться от наших отношений, инициатором могу быть только я, — несколько торжествующе заявляет Гордеев, глядя на меня сверху, отнимая мой дар речи.
Он же просто нелепо пошутил, потому что не хочет расставаться, не так ли?
Опускаю взгляд на розы, разглядывая их утонченные едва раскрытые бутоны кровавого оттенка, и вспоминаю, как мои руки были в крови собственного брата, которая была такая же алая и пугающая. Меня прошибает озноб, и я осознаю, что эти розы тревожат самыми беспокойными чувствами.
— Скажи, тот инцидент в ресторане… Это же ты заставил всех людей умалчивать о случае с моим братом? — спрашиваю я, поднимая взгляд на мужчину, когда его ладонь прикасается к моей щеке, с нежностью поглаживая ее. Не могу понять, слышит ли он меня, когда разглядывает таким вожделеющим взглядом, и стоит ли мне повториться. — Это так происходит, Максим? Ты повел меня заведомо в проверенное место, и никто не хочет свидетельствовать против тебя из-за твоего вмешательства? — задаю я кучу вопросов, которые терзали меня со вчера.
Максим смотрит на меня таким же взглядом, как родитель смотрит на ребенка, задающий глупый вопрос. «Папочка, папочка, а почему лисички не едят колобков?», а он смотрит так насмешливо, обдумывая ложь, не спеша расстраивать ребенка тем, что лисы терзают милых кроликов и съедают их, не оставляя даже забавных ушек и крохотных лапок.
Вот так и сейчас. Я — несчастный кроль, а передо мной лис, который скалится и хитро загоняет меня в ловушку.
— Я никогда не вмешиваюсь, Ярослава. Я — контролирую, — отвечает мужчина, заглядывая мне в глаза. Снова напирает, отводит мою руку с цветами, которые служили мне преградой от его близости, и страстно впивается в губы, с приглушенным удовлетворенным стоном. — Как же сильно я скучал по твоему болтливому ротику, — шепчет он, потираясь об мою щеку легкой щетиной. — Давай поговорим у меня. Я готовился к нашей встрече и нас ждет потрясающий домашний обед. Обещаю, тебе понравится.
— Послушай, мы ведь уже говорили о наших отношениях… — он меня перебивает, яростно возражая.
— Это ты очень много говорила и делала поспешные выводы, — нахмурился мужчина, прикасаясь пальцами к моим волосам. В этот момент мое сердце остановилось, когда я поняла, что нельзя резко шевелиться и обнажать участок шеи. Максим повергает меня в шок, когда приподнимает локоны к своему лицу, прикрывая глаза и втягивает носом мой запах, я тянусь к нему, не давая откинуть волосы в сторону и оголить участок шеи.