Если она вообще захочет улыбнуться, увидев, в кого он превратился.
Она подняла глаза как раз в тот момент, когда он на нее смотрел. Их взгляды встретились. И время остановилось. Его сердце набатом стучало в груди. Впервые за много лет он ощущал себя живым.
Он бросился прочь, продираясь сквозь кусты и деревья. Примчавшись к дому, он не мог отдышаться и напугал своим безумным видом Доротею, когда ворвался в холл.
— Господин де Вере! — воскликнула экономка, заправляя под косынку выбившуюся прядь седых волос. — Вы до смерти меня напугали. Я с ног сбилась, пока приготовила все для гостьи.
Он резко остановился и выпалил:
— Марсель скоро будет здесь. Можешь проводить Кэтрин в апартаменты и передать, что мы увидимся с ней вечером?
— А разве вы…
— Я занят, — перебил он экономку, быстро поднимаясь по ступеням и чувствуя на себе ее неодобрительный взгляд.
— Но…
— Никаких но, Доротея. Делай, как я сказал.
Да, он может показаться прислуге невежливым и негостеприимным хозяином, но что она обо всем этом знает? Это его дом, его крепость, и он может вести себя так, как ему, черт возьми, заблагорассудится!
Вот если бы он мог так же легко отделаться от грызущего чувства вины.
Глава 2
Так и есть. Она здесь, а его нет.
Беспокойство разрывало ее душу, пока она шла на кухню с пакетами провизии. Кэтрин чувствовала себя непрошеным гостем в доме Аларика. Она больше не знала этого человека.
Вся информация о нем была из вторых рук — либо из прессы, либо от Фло. Конечно, она больше доверяла тому, что рассказывала подруга. Однако Кэтрин интересовали скорее не подробности той катастрофы три года назад, унесшей жизнь лучшего друга Аларика, а то, как перенес это Аларик. Как эта трагедия отразилась на нем и внутренне, и внешне. Он тогда совсем отказался от общения с внешним миром.
Захочет ли он ее видеть? Станет ли с ней говорить? Появится ли вообще, или она весь месяц проведет в одиночестве?
Кэтрин сжала в руках пакеты с едой, пытаясь унять ноющую боль внутри. Неужели между ними все кончено? Сейчас Кэтрин не была уверена, кто из них больше нуждается в поддержке, Аларик или она сама…
— А вот и вы, мисс Уайлд! Рада вас видеть! — воскликнула женщина средних лет, тепло улыбнувшись. — Я Доротея, экономка господина де Вере. И почему вы несете эти пакеты? Это обязанность моего сына.
Кэтрин улыбнулась в ответ:
— Я тоже рада знакомству. Я сама вызвалась помочь. Куда их положить?
Доротея указала на рабочий стол, и Кэтрин сложила туда пакеты.
— Спасибо, мисс Уайлд.
— Не за что, — улыбнулась Кэтрин, оглядывая просторную светлую кухню с большим деревянным столом посередине и множеством полок, рабочих поверхностей и кухонных приборов.
— Извините, что вас не встретил господин де Вере. — Доротея вытерла руки о фартук. — Видите ли, он очень занят работой, просил извиниться и передать, что присоединится к вам за ужином.
Кэтрин кивнула, хотя было очевидно, что Доротея явно чувствует себя неловко, передавая эти слова хозяина. В попытке сменить тему Кэтрин кивнула на тесто на столе.
— Что вы собираетесь испечь?
— Питту для сувлаки на ужин. Это любимое блюдо господина де Вере.
Кэтрин снова улыбнулась:
— Уверена, что мне оно тоже понравится.
Свежеиспеченный хлеб был слабостью Кэтрин. Здесь, на острове, в отсутствие папарацци она могла позволить себе любую еду.
— Отлично! — На щеках у Доротеи заиграли ямочки.
Она подошла к белфастской раковине из глазурованного белого фарфора, чтобы сполоснуть руки. Кэтрин тем временем осмотрелась. Кухня была выполнена в типичном деревенском стиле — дерево и камень, с яркими пятнами медных ручек на деревянной мебели. Душистые пучки трав и медные сковородки, развешанные на стене, придавали кухне уютный и домашний вид.
Мысли Кэтрин снова вернулись к хозяину. Интересно, он сам придумал этот интерьер или отдал на откуп дизайнеру?
Готовит ли он здесь лично, или это целиком вотчина Доротеи?
— А сейчас вам следует отдохнуть с дороги, — мягко произнесла Доротея, подталкивая Кэтрин к выходу. — Пойдемте, я покажу вам вашу спальню.
— Нет-нет. Я сначала помогу разгрузить джип, — предложила Кэтрин.
— Ни за что, — решительно возразила экономка. Командирские нотки в ее голосе заставили Кэтрин усмехнуться. Обычно она подчинялась только диктату режиссера на съемочной площадке. — Это забота моего сына и мужа. А вы — наша гостья.