– В трюме, где же еще? Надеюсь, путешествие пройдет спокойно и они здоровыми и невредимыми прибудут в Англию.
Анна со вздохом оглянулась на черепичные крыши домов Бреста. Ей так хотелось прогуляться по городу. Утро выдалось ясным, до отплытия корабля оставалось еще несколько часов, и ей решительно нечем было себя занять. Но Морван строго запретил ей это. Сам он не мог составить ей компанию, поскольку должен был наблюдать за погрузкой на парусник лошадей и даже слышать не желал о том, чтобы отпустить ее в сопровождении Грегори и воинов. С тех самых пор, как они покинули Ла-Рош-де-Роальд, он только и делал что командовал ею. Самовольно взял на себя роль этакого строгого воспитателя. В душе Анны росло возмущение.
– Ваш багаж в каюте, – деловито сообщил он. – И соизвольте оставаться там во все время плавания.
– Это что же, морской закон? – фыркнула она. – Что, женщина не смеет носа высунуть из своей каюты?
– Это мой закон, если угодно. На палубе не на что смотреть, кроме волн морских, и незачем туда выходить, кроме как в поисках неприятностей.
Анна сердито отвернулась.
Матросы подняли якорь. Анна оглядела каюту. «Если это не преисподняя, – с тоской подумала она, – то уж чистилище-то наверняка!»
На следующее утро она стала жертвой безжалостной качки. Ее свалил жестокий приступ морской болезни, и, подтянув ноги к животу, она лежала на своей койке.
Положение ее, и без того ужасное, еще ухудшилось к полудню, когда из-за окрепшего ветра на море начался шторм. Гигантские волны играли их трехмачтовиком, словно щепкой. Доски палубы и переборок жалобно скрипели, и Анна тихонько стонала на своем ложе в такт этим заунывным звукам.
Однако стоило паруснику войти в Саутгемптонскую гавань, как ветер утих, и качка почти прекратилась.
Вытянувшись на койке во весь рост, Анна блаженно заснула. Сон ее, однако, был вскоре прерван появлением Морвана.
– Вам нездоровится? – участливо произнес он, взглянув на ее побледневшее лицо.
– Сейчас мне уже гораздо лучше. А вот с час назад я нисколько не сомневалась, что умру.
– Тогда вас должны обрадовать последние новости: капитан сказал, что скоро снова начнется шторм. Он хочет переждать его здесь. Мы можем остаться на корабле, пока погода не улучшится, но если пожелаете, сойдем на берег и продолжим путешествие сушей.
– Сойдем!
– Но имейте в виду, нам, возможно, придется ночевать под открытым небом, а ведь сейчас не лето…
– Зато мы, возможно, доберемся до Лондона скорее, чем этот корабль снимется с якоря.
– В таком случае советую вам как следует выспаться, пока будут выгружать лошадей.
Через несколько часов они уже скакали по дороге, что вела в Лондон. Анна почувствовала себя превосходно, едва только ноги ее коснулись твердой почвы. А очутившись в седле, с трудом удерживалась от того, чтобы не запеть во весь голос. Это настроение радости испытывали и воины из отряда Морвана: с шутками и смешками они гнали лошадей по пустынной дороге. Морван уговорил их помочь ему и Анне с доставкой животных в Лондон, после чего они собирались вернуться в свои родные места.
Морван был рад, что Анна предпочла добираться до Лондона по суше. Ведь на борту корабля он мог видеться с ней лишь урывками. Если король Эдуард и юный герцог решат все спорные вопросы по поводу Ла-Рош-де-Роальд так, как того хочет Анна, то в самом скором времени она вернется в обитель. Разумеется, Морван вызвался бы проводить ее до монастырских врат. Чтобы потерять навек. При мысли об этом сердце его сжимала невыносимая тоска.
И вместе с тем он без труда представлял себе ее в роли монахини. Она наверняка с головой окунется в хозяйственные заботы, что пойдет на пользу аббатству и всем его обитательницам, которые станут прислушиваться к ее советам, с охотой выполнять ее распоряжения… В недалеком будущем Анна того и гляди станет аббатисой. Морван протяжно вздохнул, поймав себя на мысли, что ему еще тяжелее вообразить ее чьей-то женой, делящей ложе с нелюбимым супругом.
Спешившись, Анна подошла к огромному костру, который ярко пылал посередине поляны.
Грегори поспешил к Морвану, чтобы отвести его коня к остальным лошадям и снять седельную сумку с хлебом и мясом, купленными в городе.
– Тяжелая какая! Тут нам не на один день хватит чем голод утолить!
– А где вещи леди Анны?
Грегори кивком указал куда-то в сторону:
– Я там их все сложил.
Вдвоем они пересекли поляну. Узкая тропинка вилась сквозь заросли кустарников. Миновав их, они очутились у небольшого костерка, рядом с которым Грегори аккуратно разложил дорожные мешки Анны и Морвана.
– Мы подумали, леди здесь будет покойнее. Что мы ей за компания, верно?
Морван согласно кивнул. Разумеется, кто-то один должен будет остаться при Анне ради ее безопасности. Умом он понимал, что следовало бы отрядить для этого Грегори, но сердце противилось такому решению.
Время близилось к полуночи, когда Анна поспешила откланяться и удалилась на соседнюю поляну.
Морван провел со своими людьми еще несколько минут, после чего пожелал Грегори и остальным спокойной ночи и последовал за Анной.
Она сидела у маленького костра, согнувшись и уперев подбородок в колени.
Морван принес на поляну две внушительные охапки елового лапника. Соорудить по разные стороны костра два походных ложа, восхитительно пахнущих хвоей, было для него делом нескольких минут. Он молча развязал тесемки своего мешка и вытащил оттуда меховое одеяло, которое постлал поверх веток, и длинный плащ, чтобы им укрыться. Анна по его примеру принялась сооружать постель для себя.
– Завтра мы будем в Виндзоре. Двор сейчас скорее всего там, но мне думается, нам все же следует держать путь в Лондон, прежде чем вы попытаетесь получить аудиенцию у герцога.
Длинной веткой он помешал сучья в костре и улегся на свою постель. Анна искоса с опаской взглянула на него, словно удостоверяясь, что именно там, а не на ее ложе он проведет остаток ночи.
Морвана разбудил порыв ветра, швырнув ему в лицо горсть золы. Он сел на постели и помотал головой. Отовсюду слышались треск веток и завывания урагана. Он потер озябшие руки, встал и завернулся в плащ, который служил ему одеялом.
Костер едва тлел. Он подбросил в него веток, и пламя тотчас же разгорелось, но ветер крал его тепло, с воем и хохотом унося прочь. Анна лежала на боку лицом к костру, сжавшись в комок и дрожа от холода. Губы ее побледнели, веки отливали голубизной.
Морван прошел на большую поляну, к лагерю. Ураган разбудил кого-то из его людей. Он понял это, едва взглянув на костер, в котором пылали свежие поленья. Воины лежали на огромном ложе из веток. Они тесно прижались друг к другу. Так им было теплее.
Морван вернулся к своему костру, разворошил сучья и подбросил в огонь охапку хвороста. А после стащил со своей походной кровати меховое одеяло, бережно укрыл им Анну и улегся позади нее.
Глава 13
Анна проснулась незадолго до рассвета. Ей было тепло и уютно под плащом и меховым одеялом. Что-то горячее и мягкое прижималось к ее спине.
Морван… Теперь уже она окончательно стряхнула с себя сон. Первым ее побуждением было тотчас же встать, чтобы вызволить себя из этого компрометирующего положения. Но она не могла даже шевельнуться, не потревожив его. А он ведь так устал, так нуждался в отдыхе. Им предстоял нелегкий путь…
Она закрыла глаза и попыталась снова заснуть. Ведь занимавшийся день сулил немало испытаний и ей самой. Но сон покинул ее и не желал возвращаться. Ей осталось лишь одно – дожидаться рассвета с открытыми глазами.
Вот сквозь ветви деревьев блеснули первые золотистые лучи… И тотчас же Морван одним движением перевернул ее на спину и сам навис над ней, сверкая агатовыми очами.
– Ну наконец-то вы проснулись, – с деланным спокойствием сказала она и попыталась подняться.
– Я давно уже не сплю. – Он приподнял ее локон и пощекотал им свои пухлые, прихотливо очерченные розовые губы. – Представьте себе мое удивление, когда я обнаружил, что обнимал вас во сне и что вы, пробудившись, не поторопились высвободиться из моих объятий.