- Оно и видно, - спокойно сказал мужчина, а Маша осмелилась открыть глаза.
Наконец-то она разглядела его, разглядела от макушки до босых пяток. И вправду, он был диковатый обликом. Черные лохматые волосы, отращенные так, что прикрывали уши, лицо бледное, но не болезненное, не изможденное. Мужчина посмотрел на Машу. Радужка глаз у него была очень светлой возле зрачка, и очень темной, почти черной, по краю. Одет он был в мешковатые камуфляжные штаны, подвернутые на щиколотках, и рубашку, кое-как застегнутую на верхние пуговицы.
- Вы их прогнали? – спросила она, чтобы хоть что-то спросить. Этот человек походил на профессора Зырянова еще меньше, чем красавчик с кудряшками надо лбом.
- Сами ушли, но бродят где-то поблизости. Сегодня останешься здесь на ночь.
- На ночь? Но я…
- Ты ведь не боишься? – спросил он, забирая с полки две банки тушенки.
- Нет, но зачем…
- Останешься здесь, спать будешь на диване, - он сказал, как отрезал, и пошел к лестнице, ведущей на второй этаж.
- А вы кто такой? – спросила Маша.
- А я здесь вроде сторожа. Сообщи домой, чтобы не волновались, - сказал мужчина, прежде чем взбежать по лестнице на второй этаж.
- Но разве нам не надо позвонить в полицию? – запоздало крикнула Маша.
- Потом.
- Но ведь стреляли…
Никто ей не ответил, и машаровский дом охватила привычная тишина, на сей раз показавшаяся Маше зловещей. Оставшись одна, она тут же почувствовала, как по спине побежали мурашки. Торопливо выключив свет, она сняла туфли и забралась на диван, поджав ноги, но лечь и закрыть глаза не смогла. Сидела и таращилась в темноту, раздумывая над случившемся. Сомнений не было, что этот мужчина и был таинственным жильцом. Настораживало его нежелание звонить в полицию… Маша сразу понапридумывала ужасов, почему этот человек может прятаться, почему стреляют по его дому, и почему не хочет об этом сообщить, куда следует.
Так легко было набрать номер местного отделения, или позвонить Стасу, но Маша продолжала сидеть в темноте, обнимая колени.
В разбитое окно задувал холодный лесной ветер, и казалось, что кто-то пытается залезть в дом. Но это были всего лишь ветки калиновых кустов, шуршащие по подоконнику.
По причине волнения, говорить с тётей Маша не могла, поэтому ограничилась смс-сообщением. Тётка поняла ее по своему, и пожелала удачи. Маша только покачала головой. Наверняка, тетка решила, что племяннице предстоит романтический вечер.
Очень романтический.
Маша уныло посмотрела на блестящий ковер из стекла, а потом прислушалась к тому, что делается на втором этаже. Но было тихо, как будто все ей почудилось, приснилось в кошмарном сне – и выстрелы, и появление босого мужчины.
Только под утро ей удалось вздремнуть, когда усталость поборола страх.
Ей приснилось, что она совсем маленькая, и дедушка взял ее на рыбалку. Она сидит на берегу, играя плоскими камешками, которые находит тут же, а дед закидывает спиннинг. И вдруг из леса выходит огромный бурый медведь, и дедушка падает в реку, и вода вокруг него мутнеет и становится розовой. Медведь надвигается на Машу, но вдруг превращается в человека – того самого, который укрыл ее от выстрелов.
Маша проснулась, когда солнце было уже высоко. Солнечные зайчики весело плясали на стене, отражаясь от осколков, разбросанных на полу. Белоснежные шторки колыхались на ветру, задувавшему в пустые рамы.
Обувшись и прохрупав по стекляшкам, Маша прошла в ванную комнату, чтобы хоть немного привести себя в порядок.
Из зеркала на нее посмотрело бледное лицо с размазанной под глазами тушью. Неужели, она плакала? Маша умылась, пытаясь вспомнить, не заплакала ли она со страха, когда начали стрелять. И если заплакала именно тогда, то неужели потом разговаривала со своим спасителем вот с такими вот размазанными глазами?
Осторожно выглянув из ванной, она прошмыгнула в кухню, а затем осмелела и осмотрела весь первый этаж. Кроме нее здесь никого больше не было. Может, вызвать такси и уехать?
Она подошла к лестнице, ведущий на второй этаж, не решаясь подняться. Но на верхних ступенях тоже блестела осыпь стекла. А вдруг тот мужчина, что вчера закрывал ее от выстрелов, ранен?